Адам переспросил:

— Землю?

— И все остальное, — ответил голос. — Все материальное. Земля там меньше песчинки в океане. Так Я и создал этот мир. Здесь Мое присутствие минимально, что позволяет тебе спорить со Мной и противоречить Моей воле. Здесь даже ангелы Мне противоречат, этого даже Я не ожидал! Конечно, самая большая Моя забота не о том, чтобы не дать тебе удариться лбом о дерево. Мне важно удержать силы сжатия и не позволить материальному миру вернуться в свое первоначальное состояние…

Плечи Адама зябко передернулись.

— Это как? Весь мир растворится в Тебе?

— Да, — ответил Голос. — И все материальное исчезнет. И не свершится то, ради чего он создан! Но сейчас этот мир существует, в нем все люди обладают свободой воли. Они могут выбирать любой путь, в том числе и неверный путь развития, Я называю его путем греха. Да, Адам, это Мое главное желание: чтобы люди обладали свободой воли! Вот тебе и ответ на твой вопрос.

Адам спросил внезапно:

— Почему Ты мне это рассказал?

— А ты как думаешь?

Адам прошептал:

— Я это уже никому не расскажу… верно?

Голос прозвучал с некоторым замедлением:

— Верно.

— Почему?

— Время вышло, Адам, — произнес Голос сурово, но с сочувствием. — Огонек твоей жизни погаснет вместе с искрой заходящего солнца.

У Адама вырвалось помимо его воли:

— Я не хочу умирать!

Он сжал челюсти до хруста, Всевышний застал его врасплох, иначе ни за что бы не признался в такой слабости. Мужчина не должен страшиться смерти, он должен только желать умереть красиво, на бегу, в порыве, на взлете.

— Господи, — взмолился он жарко. — Я не хочу умирать!.. Я виноват, я грешил… Господи, зачем я отдал семьдесят лет какому-то ребенку… целых семьдесят лет своей драгоценной жизни, где каждый день, каждая минута — сокровище? Я передумал, верни мне те годы! Я не хочу их отдавать! Это же как бесконечно много — целых семьдесят лет…

Голос произнес с сочувствием:

— Учись отвечать за свои решения. Что сделал, то сделал. Этого уже не вернешь. В следующий раз сперва думай.

— Господи!.. Какой следующий раз?

— И да будет всегда так, — произнес голос, игнорируя его вопрос. — Уроком тебе и твоим потомкам.

— Господи, но ведь умирать… ужасно.

Голос ответил непреклонно, но с ноткой сочувствия:

— Ты не умрешь, Адам. Человечество… это Адам, пребывающий вечно.

Адам медленно выдохнул воздух между стиснутых зубов. Для Всевышнего — да, но не для него. Для него он и есть все человечество. Умрет — и солнце погаснет, мир исчезнет. Ничего больше не будет. Нигде. Никогда.

С вершины холма открывался такой прекрасный вид, что защемило сердце. Адам ощутил острейшую боль в себе и не мог понять, что же именно болит, но чувствовал, как смертельно побледнел и как стало тяжко дышать.

— Как страшно все это покинуть, — прошептал он. — Как страшно не быть… не чувствовать…

Голос прервал:

— Адам! Неужели ты думаешь, что Я, создавший это все, позволю всему исчезнуть? Позволю пропасть всей Моей работе?.. Не-е-е-ет уж… Придет время, и призову всех на Страшный суд, и спрошу каждого!.. И ты придешь, хотя к тому времени даже кости твои истлеют и рассыплются в прах. И Каин придет, и встретит там на суде Авеля!.. Так что не прощайся со Мной, Адам. До встречи! Другое дело — многие предпочли бы оставаться мертвыми, чем восстать в день Страшного суда и ответить по всей строгости.

— Тогда, — проговорил Адам прерывающимся голосом, — если ничего сделать уже нельзя… я должен найти себе тайное место…

— Зачем?

— Я вышел из Твоих рук, — напомнил Адам. — Я — особый. Я единственный, кто не был рожден! У меня даже пупка нет. Люди захотят обожествить мои останки, но это повредит самим людям. Они должны знать, что нет иного Творца, кроме Тебя. Я уже наслышался в скитаниях такого, что волосы дыбом встают!.. И уже создали себе богов, много всяких и очень мелких… И это не только потомки Каина, но и мои… в смысле от колена Сифа. Потому я должен скрыть место своего упокоения.

Голос ответил негромко:

— Ты прав, Адам. Делай, как задумал. Я сам приму твой последний вздох в этом мире. А сейчас поспеши обратно, если хочешь попрощаться с близкими.

Он взмолился:

— Для меня все люди — близкие!

— Нет, — произнес Голос неумолимо, — ты можешь попрощаться только с теми, кто вблизи твоего родного очага.

Адам вздохнул.

— Я не успею, Господи. Я так далеко забрался от дома…

— Я помогу тебе, Адам. Закрой глаза и тут же открой, ты будешь у родного порога.