Вот наконец и озеро на водоразделе. Оно питает водой Логен, который тут совсем узок и слаб. На запад, к Атлантике, из этого же озера убегает река Раума.

У водораздела кончается Гудбрансдален. По другую его сторону — Румсдаль. Эти две долины как бы прорезают наискось значительную часть страны, от моря до моря.

Мы — на границе, разделяющей Восточную и Западную Норвегию.

Дует резкий горный ветер. Холодно. Ползет туман, кружатся в воздухе снежинки. Неужели утром мы любовались бледно-лиловым цветением сирени?

У дороги — каменная глыба. Это памятник. На нем имена жителей ближней деревни, погибших в боях с фашистами. Камни перевала обагрены кровью патриотов.

Логен был дик и норовист, но и Раума, вдоль которой мы начинаем спуск к океану, не уступает ему: летит с порога на порог, грохочет водопадами.

Сосед объясняет мне, что Раума — типичная норвежская река. Знаю ли я, что в Норвегии построены гидростанции мощностью свыше десяти миллионов киловатт?

Они дают энергию для электрохимических и электрометаллургических предприятий. Во многих горных долинах можно увидеть теперь заводы, построенные рядом с гидростанциями.

— Но почему мы не видим зданий самих гидростанций? — спрашиваю я.

— Потому, что многие из них находятся в толще гор, в глубоких подземных галереях.

На каждого норвежца, добавляет мой спутник, производится больше электроэнергии, чем на жителя любого другого государства, хотя угля и нефти для электростанций в стране нет, топливо надо привозить по морю.

— Вот наш уголь, — показывает он за окно.

В облаках водяной пыли в долину летят водопады. Бутылочное стекло струй проглядывает сквозь завесу пены.

Автобус зигзагами спускается вниз. Только что этот водопад был виден далеко под нами — и вот его брызги уже летят в окна автобуса.

— Остановитесь! Остановитесь! — стонут пассажиры. — Ах, как чудесно!

Шофер уговаривает нас:

— Господа, дальше будет красивее.

Мы не верим, требуем остановки. То и дело щелкают затворы фотоаппаратов. Один Марк проявляет мудрую сдержанность.

— Детский сад, — бормочет он.

Через десять минут автобус останавливается возле мостика из гранита, переброшенного над бешеным потоком. От мелькания струй кружится голова.

Порыв ветра бросает в нас облака водяной пыли. У двоих фотолюбителей уже кончилась пленка, нерасчетливо израсходованная на первые водопады.

Едем дальше. Вода то льется по бурым кручам сотнями серебряных нитей — совсем как расплавленное серебро, — то срывается с утесов в бездну. В одном месте поток перехвачен для турбин гидростанции и пущен по трубам. В другом над взбесившейся водой раскачивается висячий мостик с продырявленными боковыми сетками.

Гору справа окутало облако, и теперь кажется, что водопады льются прямо из него.

Шофер злорадствует:

— Вельманофосс — справа! Харпефосс — слева!

У нас болят шеи, мы «объелись» водопадами. А шофер неумолим. Только и слышно: «фосс», «фосс». Эта приставка означает водопад, точно так же как приставка «даль» и «дален» означает долину, а приставка «хорн» употребляется для обозначения острых, как рог, горных вершин. Они поднимаются над долиной. Это Румсдальские Альпы, и над их зубчатыми вершинами упираются в облака два рога Румсдальхорна.

— Водопад справа! А теперь и справа, и слева…

Мы тупо смотрим перед собой. Лишь Марк деловито, не спеша, тщательно выбирая точку съемки, время от времени спускает затвор «Зоркого».

В этой долине поразительное разнообразие водопадов, водопадищ и водопадиков. Похожих почти нет. Иной дробится на отдельные струи, обгоняющие друг друга. В другом вода, при падении раздробившись на камнях в мельчайшую пыль, кажется, потеряла вес и парит в воздухе. Снег, лежащий кое-где на камнях, не отличишь от пены.

Возгласы восторга постепенно утихают.

— А? Что? Опять водопад? Да, красота… Так вот, если вы помните, по дороге к Лиллехаммеру мы видели башню…

Гора вся в водопадных прожилках. Кажется, отполируй ее — и получится облицовочный мрамор или гранит. Странно, что над этими холодными камнями, над бушующей водой скользят ласточки: право, тут место для орлов!

Проходит час, полтора. Ветер уже теплый и влажный. Это дышит Атлантический океан. Далеко впереди в щели между скалами блеснул фиорд.