Та же участь вскоре постигла и другую церковь, Ильинскую. Так же, как Свято — Троицкий храм, она подвергалась закрытию дважды (первый раз — в 1931 г.), а в начале 1950–х годов вообще находилась под угрозой уничтожения: 25 февраля 1954 г. крайисполком ходатайствовал перед Советом по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР о том, чтобы «Ильинскую церковь, расположенную в квартале № 191, закрыть и здание снести». Основанием к тому была намечавшаяся реконструкция квартала, а на «освобожденной» площади предполагалось построить многоэтажные жилые дома и учебные заведения.

Уходящий 1961 год завершился для Воробьева вводом в эксплуатацию построенных при его активном содействии зданий больницы ХБК на 350 мест (сооружение её велось с 1958 года) и Дома Советов по улице Красной, 35 (ныне здание администрации Краснодарского края — автор) напротив бывшей Соборной площади. Проект Дома Советов был разработан архитекторами А. В. Титовым, Н. П.Сухановской и

А. Н. Ожигановым и одобрен в эскизном варианте еще в 1953 г. (тогда же отведен и участок под строительство).

Первоначально здание было четырехэтажным с небольшой надстройкой по центру, а в 1967–1968 гг. по его периметру возвели еще два этажа.

Бывая на местах, Воробьев всячески поощрял секретарей горкомов и райкомов партии, председателей горрайисполкомов заниматься «дизайном» местности. Георгий Иванович знал толк в проектных и инженерных решениях, особо любил малые архитектурные формы, со вкусом украшавшие уже многие города и станицы края. Он поддержал решение Краснодарского горисполкома об образовании на базе Первомайской (бывшей Чистяковской) рощи Первомайского парка культуры и отдыха (в границах территории рощи — площадью 46 гектаров), а затем принял активное участие в многочисленных совещаниях и планерках по благоустройству улицы Красной. Кстати, тогда на Красной запрещались торговля с лотков всевозможными товарами, кроме мороженого и безалкогольных напитков, размещение реклам, вывесок, витрин и киосков без разрешения архитектурно — художественного совета, окраска фасадов зданий, выходящих на улицу, и оформление витрин без согласования с архитектурно — художественным советом.

Здания выше трех этажей на улице Красной предусматривалось озеленить «вертикальной зеленью путем устройства на балконах цветочниц».

Тогда же при поддержке Воробьева Краснодарский горисполком принял решение о строительстве бульвара на улице Красной, от улицы Крестьянской (ныне Хакурате) до Одесской, и утвердил дендрологический план, разработанный институтом «Краснодаркрайпроект» (главный архитектор проекта А. Н. Ожиганов, старший архитектор Е. Г. Лашук, инженер — дендролог — В. И.Клюка). Проект предусматривал планировку площади бульвара с разбивкой трассы пешеходных дорожек, работы по озеленению, устройство поливного водопровода. В центре аллеи были посажены деревья: клен шаровидный, платан, дуб пирамидальный; по периметру — каштан конский; посадки ореха черного с двух сторон по улице Красной создавали видимость «зеленого коридора». Групповые посадки состояли из березы, калины, сливы Писсарди, хвойных пород — ели голубой, сосны, можжевельника, туи; кустарниковых — спиреи Ван — Гутта (бытовое название «невеста»), розы сирийской, жасмина, бирючины и др.

В 1964–1965 гг. дендрологический план был осуществлен, и новый бульвар стал великолепным украшением этой части города.

4

В середине 1963 года, за год до скандального освобождения Н. С. Хрущева со всех постов, экономике страны был нанесен еще один ощутимый удар.

На основании указов Президиума Верховного Совета

РСФСР от 6 мая 1963 г. в крае, как и по всей стране, продолжалось наступление на личные подсобные хозяйства граждан. Указы назывались так: «О нормах скота, находящегося в личной собственности граждан, не являющихся членами колхоза» и «О денежном налоге с граждан — владельцев скота, не занимающихся общественно — полезным трудом, и с граждан, содержащих скот в целях личного обогащения».

Следует заметить, что еще до приезда в Краснодар Г. И. Воробьева его предшественники по руководству краевым комитетом, выполняя указания сверху, форсировали продажу личного скота колхозников государству. Это действие пытались объяснить необходимостью сокращения и свертывания приусадебных участков, которые будто бы пришли в противоречие с общественным хозяйством. Но это были необоснованные ограничения. Непродуманность этих мер вскоре сказалась на обеспечении городского и сельского населения продуктами питания. Позже такие шаги были осуждены. Но в те годы они несли немало затруднений, материального и морального ущерба.

Как человек крестьянского происхождения, Никита Сергеевич прекрасно видел, что приусадебные участки в 5–10 раз эффективнее колхозных, но, с другой стороны, он считал, что надо все учесть, все собрать в руках государства, все распределить через аппарат. Он верил в эту идею. Сегодня можно сказать, к сожалению, верил.

А тогда во исполнение указов в период с 1 по 25 июля в городах и районах края «путем подворного обхода» надлежало выявить и учесть скот, содержащийся «сверх установленных правительством норм», и до 1 августа произвести начисление налога. «Нормы» разрешали иметь на семью одну корову с теленком в возрасте до 4 месяцев либо одну козу с приплодом не старше года, а также одну свинью либо трех овец.

Подворный обход показал, что поголовье скота в хозяйствах горожан было уже невелико. В Октябрьском районе Краснодара, например, на 1 июля 1963 г., как записано в документе, «учтено и привлечено к обложению 20 свиней, 1 лошадь, 24 козы и овцы»; в Первомайском — 50 свиней, 4 козы и 3 овцы; в Ленинском — только 4 свиньи и т. д.

Учет проводился и в последующие месяцы, он подтвердил, что налог на «сверхнормативный» скот — весьма эффективное средство: уже в августе в Октябрьском районе города оставалось только 9 подлежащих налогообложению свиней…