Николай торопливо сорвал со стены короткий меч, ощутил его недобрую тяжесть. В коридоре уже слышались крики, и он сунул лезвие в дверную ручку вместо засова.

Из окна видел широченный двор, обнесенный крепким забором. Возле ворот дремали четверо стражей, вооруженных копьями. У коновязи фыркали и тревожно перебирали ногами красивые кони.

В дверь глухо бухнуло. В коридоре раздался топот, в дверь ударили сильнее. Послышался приближающийся звонкий голос: "Мужи вы аль нет?... Ломайте! Дракон - пусть дракон, но не пришибем гада сейчас, погибнем все".

Дверь затрещала, доски прогнулись. Николай поспешно рванул заднюю дверь, миновал короткие темные сени. Под ногами мяукнуло, он оказался на крыльце.

В глаза ударило утреннее летнее солнце. Тяжело дыша, он ошалело оглядывался. У дальнего колодца кривоногий мужичонка, отчаянно зевая, таскал воду и выплескивал ее на вымощенный камнем двор. Возле ворот дремали воины. Фыркали и чесались кони. Внизу у крыльца остановился поросенок и внимательно смотрел на Николая.

Один из стражей услыхал скрип двери, поднял голову. Сонные глаза сфокусировались на Николае, он тут же стал вскарабкиваться на ноги и, еще стоя на четвереньках, заорал:

– Слава царевичу Коло!

От него шарахнулись, разбежались, подбирая оружие. Еще с закрытыми глазами заревели усердно:

– Слава!

Первый вытянул шею, сказал опасливо, присматриваясь к терему:

– А что там за вервие?.. Никак тати вознамерились проникнуть?

Николай сбежал по ступенькам. Стражей качало, от них за версту несло крепкой брагой.

– Спите, - выкрикнул он. Его трясло от пережитого ужаса.
– Там не тати, а вороги! Меня жизни лишить возжелали!

Воин ахнул, чуть не выронил копье. Его челюсть отвисла до пояса:

– Неужто Чугайстырь решился...

Второй страж яростно заколотил рукоятью меча по медному щиту. По двору разнесся тревожный тягучий звон. По обе стороны дворца отворились двери подвальных помещений, оттуда полезли полуголые и сонные, однако при оружии мужчины свирепой внешности. Они сопели и шумно чесались, грозили стражу кулаками, что все еще колотил в щит.

Двери на крыльце в треском распахнулись. Четверо мужчин, что напали на Николая, лавиной неслись по ступенькам. Обгоняя их, вперед вырвалась девушка. В ее зеленых глазах плясало пламя, в тоненькой руке грозно качалось короткое копье.

Со стражей и сопящих полуголых мужчин сон как ветром сдуло. С веселыми воплями она перехватили заговорщиков, грозно зазвенело оружие. Рубились люто, но никто еще не упал, только двое окрасились кровью, а тем временем трое полуголых гридней переглянулись, отвязали от поясов волосяные арканы... Свистнули веревки. Двое схватились за петли на горле, выронили мечи. Их повалили и вытащили из схватки, пиная и не давая сбросить веревки.

Двое с девушкой еще яростно рубились, но снова взвились над ними арканы... Бросали укротители диких коней, еще двое упали с петлями на горле, и тут же огромный гридень издали прыгнул на девушку, сбил ее с ног.

Через двор уже мчался массивный, добротно одетый мужчина в доспехах. Земля под ним гудела, словно бежал слон. Огромный меч в его руке казался кинжалом. Еще издали он закричал трубным голосом:

– Имать живыми!.. Будем вести дознание!

Нападавших подняли, поставили на ноги. К удивлению Николая, уже все пятеро были туго стянуты лыковыми веревками. Стояли, тесно прижавшись спинами, словно готовились отбиваться.

Среди стражей слышались насмешливые возгласы:

– Попались, вороны!

– Промахнулся, Чугайстырь...

– Теперь Моряне точно итить за Коло...

Массивный мужчина коротко поклонился Николаю, резко бросил стражам:

– В сруб!.. Стеречь крепко.

Взгляды скрестились на Николае. Даже огромный мужчина, явно немалое начальство, смотрел внимательно, видимо, ожидал одобрения приказа.

Николай кашлянул, сказал осторожно:

– Да, конечно, в сруб... Разберемся в милиции. А девушку отпустите. Негоже нам с женщинами воевать.

Кто-то из собравшихся сказал ехидно вполголоса:

– Съел, Радар?

Массивный мужчина нахмурился, сказал убеждающе:

– Царевич, позволь возразить!.. Не дай любви к Моряне ослепить тебя. Эта зеленоглазая змея в схватке стоит троих мужчин. Где сам Чернобог не сладит, туда ее посылает!

Николай в затруднении обвел взглядом застывшие лица многочисленной охраны терема. Похоже, что до конституционной монархии далековато, царевич здесь не хвост собачий, еще власть имеет.

– Я сказал!
– бросил он с нажимом, сам удивляясь своей смелости.
– Мы не может падать так низко, чтобы начинать страшиться женщин. Эти жуткие времена еще настанут, но сейчас - они нам не ровня!.. Снимите с нее путы, она свободна.