Шрифт:
Жду Ваших известий, дорогой Георгий Викторович, и мне жаль, что нет меня сейчас в Париже с Вами, куда я пишу на ощупь, не будучи вполне уверенный, что Вы покинули Ваш Манчестер.
Ваш
36. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу
7, rue Frederic Bastiat
Paris 8, 6/VI-59
Дорогой Роман Николаевич.
Приехал сегодня в Париж и нашел Ваше письмо. Очевидно, произошло недоразумение.
Я помню, что мы с Вами говорили об июне как о времени для представления рукописей. Но не помню, чтобы Вы назначили именно 1 июня. Помимо того, я в отношении сроков принадлежу к «парижской школе» и давно привык, что если, например, вечер назначается на «ровно в 8 ч<асов>», то это значит, что начнется он в 9 1\2 ч<асов>, а если рукописи должны быть готовы в июне, то можно прислать их и в сентябре.
Сейчас я очень занят делами, совершенно «неотложными». Я мог бы прислать Вам статью между 1 и 5 июля, не раньше. Но это срок твердый, окончательный: задержки не будет. Если же это слишком поздно и ждать Вы не можете, то, к сожалению, я принужден отказаться от участия в Вашем сборнике. Пишу «к сожалению» — потому, что действительно хотел бы в нем участвовать: несмотря на некоторые расхождения в суждениях, мне всегда казалось, что между нами есть некоторые affinities [133] .
133
Сходства (фр.).
Может быть, сдавая остальные рукописи в печать, Вы могли бы до начала июля оставить для меня место? В статье моей было бы, скажем, 10–12 страниц обычного текста на машинке (т. е. приблизительно 30 строк на странице, по 65 печат<ных> знаков в строке). Название было бы «Темы»: т. е. отдельные отрывки «обо всем» в области литературы, без связи между каждым, м. б., кое-что и о Пастернаке [134] .
Буду ждать ответа. Шлю Софье Михайловне и Вам самый сердечный привет.
134
Эссе, написанное в том же жанре, что и «Комментарии», было опубликовано под этим названием и среди прочего действительно содержало фрагмент о Б.Л. Пастернаке: Адамович Г. Темы // Воздушные пути. 1960. № 1. С. 43–50.
Ваш Г. Адамович
37. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу
8.6.59
Дорогой Георгий Викторович,
Отвечаю на Ваше письмо немедленно, что я согласен ждать статью до начала июля. И названье «ТЕМЫ» мне нравится, и с формой знаком, и думаю, что читаться она будет, как всегда, с интересом. Место в 15 страниц, Вам отведенное, буду беречь и никому не отдам.
Альманах, по-видимому, получится лучше, чем думал.
Заметьте, что ко времени, когда Вы будете готовы с посылкой статьи, я буду жить в деревне и мой адрес будет следующий [135] :
Однако если Вы это письмо потеряете, то пишите на мой постоянный, вышеуказ<анный> [136] адрес.
Ваш
38. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу
Paris, 3/VII-59
Дорогой Роман Николаевич.
135
Пробел в машинописи, адрес был вписан от руки в первую копию.
136
Адрес также был вписан от руки в первую копию письма.
Пишу с «повинной головой». У меня в Париже такая суетливая жизнь, что никакие писания невозможны. Особенно если они требуют чуть-чуть раздумия и серьезности. Простите! Я очень жалею, что не написал обещанных заметок, пока был в Англии.
Завтра я уезжаю в Мюнхен, оттуда в Италию — всего дней на 10. Потом буду в Ницце, где могу взяться за ум и за дело, т. к. там мне никто ни в чем не мешает. Значит, между 20 и 30 июля Вы получите статью для альманаха. Если не поздно, буду искренне рад. Если поздно, tant pis [137] , — и надеюсь, Вы не будете на меня в слишком большой претензии. Я человек вообще аккуратный, кажется, впервые оскандалился.
137
Очень жаль (фр.).
Искренний привет Софии Михайловне.
Ваш Г. Адамович
Вторично я Вас не обману! Числа 25-го статья будет у Вас. Но если поздно и писать уже ни к чему, будьте добры, напишите мне в Ниццу: 4, avenue Emilia, chez M-me Heyligers, Nice.
39. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу
8.7.59
Дорогой Георгий Викторович,
Что же мне делать?
Альманах в наборе у типографа и будет еще там до конца месяца, поэтому если Ваши «ТЕМЫ» прибудут как-нибудь между 20 <и> 30 с<его> м<есяца>, то я буду очень доволен, все будет в порядке.
ПИШИТЕ, ради Бога!
Вы мне нужны. Прошу Вас, гоните всех от себя на несколько дней, привяжите себя к стулу и столу и начните.
Итак, я снова буду ждать.
Желаю Вам всего самого счастливого за столом у себя дома, а после за другим, зеленым, где мы когда-то встречались.
Ваш
40. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу
4, av<enue> Emilia
chez M-me Heyligers