Это потому, что они умеют быть невидимыми… ныряют в первую попавшуюся дверь или подворотню, стоит только объекту насторожиться.

Уже несколько раз резкий пируэт назад стоил мне неприятностей. Похоже, я до смерти напугал пожилую негритянку с палочкой, ковылявшую по Фобур Сен-Мартен, — она вскрикнула, когда я вдруг развернулся на полном ходу. Я долго извинялся, но бабуля все равно отчитала меня, как придурка. В следующий раз жертвами стали два молодых парня. Обоим было лет по двадцать, с виду арабы, в узких кожаных куртках, в дешевых солнцезащитных очках. Сначала они оторопели, а потом схватили меня за грудки и втолкнули в какую-то подворотню.

— Что за дела? — прошипел один из них.

— Я просто подумал, что вы копы.

— Кончай болтать ерунду, — сказал другой. — Ты решил, что мы за тобой следим, да?

— Поверьте, я не думал…

— Ты, расистский ублюдок, небось решил, что мы грязные ниггеры, охотимся за твоими дешевыми часами?

— Я не хотел вас обидеть. Я…

— Нет, хотел и обидел, — сказал первый, после чего плюнул в меня. Другой тут же отвесил мне крепкий удар под дых, сбивая с ног.

— Еще раз такое выкинешь, — пригрозил он, — мы тебя порежем.

Я поднялся на ноги, обтер куртку и вышел на улицу.

Вскоре я поймал себя на том, что продолжаю оборачиваться каждые две минуты.

Я уверен, они где-то рядом. Они постоянно держат меня в поле зрения.

Покинув здание комиссариата, я решил сделать то, что обычно делаю в моменты жизненных неурядиц: спрятаться в кино. (Правда, если подумать, кино всегда было моим прибежищем, даже когда жизнь казалась вполне сносной.) В «Аксьон Эколь» показывали ретроспективу фильмов Клинта Иствуда. Я купил билет на «Попавшего в ловушку». По сюжету, раненый ветеран Второй мировой попадает в дом, где живут старые девы, начинает спать с каждой из них по очереди и платит ужасную цену за свою сексуальную распущенность… Должно быть, я действительно был не в себе, раз выбрал такой фильм, — ведь я видел его лет двадцать назад и смутно помнил содержание…

После фильма пора было на работу. Теперь я оборачивался каждую минуту, а потом и каждые тридцать секунд.

Я подошел к подворотне, огляделся по сторонам.

Ни души.

Я зашел в туннель, обернувшись в последний раз.

Никого.

Я открыл дверь и запер ее за собой, почувствовав некоторое облегчение. Мои работодатели могли быть спокойны: я знал, что сегодня ночью не смогу написать ни строчки… буду неотрывно смотреть на экран монитора, на случай если вдруг кто-то подозрительный сунется в подворотню.

Все шесть часов смены я действительно не сводил глаз с экрана. Уже ближе к рассвету меня посетила мысль: похоже, ты немного тронулся, парень. Но, если рассудить, в моем поведении не было ничего удивительного: когда тебя подозревают в убийстве, с психикой и не такое случается.

Однако в шесть часов утра на выходе меня действительно поджидали. Это был «шестерка» Сезера, качок. Он преградил мне путь:

— Мсье Сезер хочет вас видеть.

— В такой час? — удивился я, пытаясь казаться хладнокровным

— Он уже проснулся.

— Зато мне нужно поспать.

— Потом поспите.

— Я бы хотел зайти в boulangerieи купить…

Он схватил меня за руку.

— Вы пойдете сейчас же!

Мы вместе дошли до дома и поднялись в контору Сезера. Хозяин сидел за столом, потягивая кофе.

— Вы — ранняя пташка, — сказал я.

— Мне не требуется много сна, — кивнул он. — Так же, как и вам.

— Откуда вы знаете?

— Вы приходите домой каждое утро в шесть десять шесть — пятнадцать, не позже, предварительно заглянув в булочную за pains аuchocolat. Потом спите до двух дня, потом забираете свое жалованье в интернет-кафе на улице де Птит Экюри. Обычно вы обедаете в кафе возле канала Сен-Мартен или у Восточного вокзала. Большую часть дня вы проводите в кино — хотя раз в несколько дней наносите визит кому-то на улице Линне в Пятом округе. Полагаю, женщине?

— Вы наняли кого-то следить за мной? — спросил я, отмечая, что в моем голосе проскользнули визгливые нотки.

— Просто мы стараемся контролировать передвижения наших сотрудников…

— Наших сотрудников? Так я работаю на вас?

— Скажем так: все мы работаем на одну и ту же организацию.

— И что же это за организация?

— Надеюсь, вы не рассчитываете, что я вам ее назову.

— Ну а как насчет того, чтобы рассказать, почему вы шепнули копам, будто это я убил Омара?

— Я ничего подобного не говорил. Я просто информировал их, когда меня допрашивали, что у вас были постоянные стычки с мсье Омаром по поводу состояния туалета.

— Когда допрашивали?Вы так говорите, будто вас били резиновой дубинкой.

— Как и большинство людей, я неуютно себя чувствую, когда общаюсь с полицией.

— Вы пытались меня подставить… выдать за убийцу, и отвлечь внимание от…

Сезер поднял вверх указательный палец:

— Я бы на вашем месте остановился, monsieur. Не люблю обвинений в свой адрес.