Пришла какая-то блеклая женщина, укутанная в плащ. Говорили о казнях, о пристани. Рата пыталась слушать, но не получалось. Ресницы неудержимо смыкались. Привыкли сестрицы по ночам спать. Одну ночь погуляли, и нате вам…

Разбудила девушек сама хозяйка:

— Подремали? Пойдемте, вымоетесь, поужинаете и отдохнете, как люди.

— А где наши? — тревожно спросила Рата, оглядывая пустую комнату.

— Жозеф спать пошел. Он тоже не железный. Лелг вернется, когда выспится. Вас на рассвете лодка будет ждать. Вы что-то из разговора помните?

— Мы отвлекающий маневр совершаем. Выманиваем охрану к Коронной пристани. Потом удираем. Что потом происходит, мы не очень поняли.

— И не нужно. Вы, главное, сделайте и не задерживайтесь, — леди Несс с улыбкой посмотрела, как Лот-Та пытается сдержать зевоту. — Идите в купальню. Прислуги в заведении почти не осталось, но воду, слава богам, держим теплую.

— Оно размером с нашу бухту, — с тревогой сказала Рата, озирая бассейн, в котором свободно могло бы уместиться человек двадцать.

— Плохо? Или хорошо? — поинтересовалась Лот-Та, озираясь и развязывая юбку.

Над темной водой поднимался легкий пар. У бассейна было тепло, как летом, и пахло непонятно: сладко и цветочно. Огонь низких светильников колебался, оставляя десятки желтых дорожек-отражений на воде.

— Наверное, хорошо, — неохотно сказала Рата. — Нам после каналов и тупых йиен искупаться не помешает. Только знаешь, сколько такая ванна стоит?

— Нам бесплатно. Как воителям. Или не так?

— Так-то оно так. Меня Син наверняка убьет, если узнает, что я в «Лотосе» купалась бесплатно, да еще голяком.

— Так ты в платье полезь, — предложила Лот-Та, уже раздетая, пробуя ногой воду.

— Угу, я совсем тупая, — Рата выскользнула из платья и по ступенькам спустилась в воду. Тело охватило мягкое тепло. Даже странно, что человеку так тепло может быть.

— Как в котелок, — заметила Лот-Та, осторожно спускаясь в воду. — Нас сварят?

— Зачем? Полагаю, здесь супчики повкусней вкушают, чем из нас, циплух немытых, получится. Слушай, Чучело мое обожаемое, а ты совсем не волнуешься? Ни чуточки?

— Смысл? Твое время волноваться, Дитя мое обожаемое. Мне волноваться — когда двигатель «Квадро» заглохнет. Или ты мертвяков не так намудришь. Тогда я дело беру.

— Понятно. Значит, ты с Дурнем уже насчет двигателя обсуждала?

— Взросло-технические разговоры. Тебе ни к чему. Генератор от поцелуя противопротивно отличается. Интерес другой — Жо в этой «бухте» плескается?

— Наверняка. Или плещется, или уже отплескался. Вопрос только — с кем?

— Собственно, — согласилась Лот-Та, погружаясь по горло в душистую воду. — Ароматный крючок. Она его съест.

— Возможно, и нет, — без особой уверенности возразила Рата. — Он — сын ее подруги.

— Хо! Большая причина. Он жаловаться воздержится. Она — сладость великая. Кто устоит?

— Этот дурак, может, и не устоял бы, да у Несс, должно быть, иные мужчины для развлечения имеются. По правде говоря, наш Дурень — не такое уж и сокровище.

— Ты привирательно говоришь. Он хорош. Особенно злой и с голым оружием на живот.

— Не «на живот», а «наперевес». Тьфу, о чем мы тут болтаем?! Завтра нам в бой идти, а что у нас на уме?

— Про бой неинтересовательно. Все равно не знаем, как. Лучше о мужчинах и красоте. Мы нараскраситься, как Несс, можем?

— Мы именно нараскраситься можем. Тому, как она лицо рисует, нужно годами учиться. Так же, как моей гадостной некромантии. Видишь, склянки и баночки стоят?

— Все для наличности? — поразилась Лот-Та.

— Нет, это не для лица. Скорее для волос и тела.

— Так пробовать нужность!

Попробовали. Достаточно уверенно Рата смогла определить лишь жидкое новомодное мыло для волос. Вымылись им. Чучело, имевшее о мыле смутное представление, то скулило от рези в глазах, то хихикало. В общем, было весело. Когда служанка принесла поднос с едой, девушки излишнюю стеснительность изображать не стали.

— Город — ублагополученное место, — провозгласила Лот-Та, болтая ногами в воде и обгладывая куриную ножку. — Можно остаться. Тепло. Сытно. И пахнет благополучно.