Рата, прикрытая дверным проемом, опустилась на одно колено. Затаив дыхание, прицелилась капитану между лопаток. Стрелять из арбалета приходилось всего два раза, да и то больше года назад. Тут, главное, спусковой рычаг слишком сильно не дергать.

— Стой! — откуда ни возьмись возникла Лорис, с шипением налетела. Рата от неожиданности мигом оказалась опрокинутой на пол. Завозились, арбалет щелкнул, «болт» звучно стукнул в стену под койкой. Девушки замерли. Через дверь было видно, как Морк на мачте недоуменно закрутил головой. Лорис отпихнула девчонку:

— Сиди тихо, сопля.

Рыжая красавица высунулась за дверь:

— Это я, господин. Сейчас найду ремень и иду.

— Поживее, — Морк принялся за работу.

Лорис повернулась к Рате и пошипела:

— Глупо. Хочешь испортить единственные рабочие руки, что у нас есть? Да еще из этой штуки? Ты ее хоть раз в руках держала?

— Нужно же когда-нибудь попробовать, — побормотала Рата. Ее манил близкий мешочек с «болтами». Если выхватить один, можно использовать не хуже стилета. Воткнуть рыжей в низ живота…

Лорис, кажется, почувствовала. Попятилась к окну:

— Ты бешеная! Хочешь одна остаться? Что ты можешь, соплячка? Мы здесь все одной веревкой повязаны. Нас и так море проглотит.

— Я не соплячка, — процедила Рата. — И не служанка.

Лорис глянула, будто в первый раз увидела, с негодованием зашептала:

— Ты что, из благородных? Тебе ширитти в постель подавали? Дура мелкая. Думаешь, мне сладко? Да я бы с тобой поменялась, только бы эти канаты не тянуть. Кожу всю посдирала.

— Так поменяемся. Я готовить с детства ненавижу.

— С детства? Тебе лет-то сколько? — Лорис нервно хихикнула. — Я бы поменялась, да он не отпустит. Я ему, видишь ли, не только веревки дергаю.

— Так вот, — Рата кивнула на арбалет. — «Болты» еще есть. Щелкнем, и все горшки в твоем распоряжении.

— Шутишь? — Лорис улыбнулась облегченно. — Нам с ним так просто не справиться. На редкость сильный пес. Но я что-нибудь придумаю. Только выждем нужный момент. Договорились? Он же нам нужен. Будь благоразумна. И он тебя больше не будет бить. Я нашепчу. Хорошо?

— Ладно, — пробормотала Рата.

Рыжая красавица ласково улыбнулась:

— Значит, мы союзники? Будь паинькой.

Лорис выскользнула на палубу.

Рата задумчиво посмотрела вслед, потерла ушибленный локоть. Лорис переоделась и выглядела неплохо. Туго перехваченные в талии матросские штаны, свободная рубашка, подчеркивающая легкость движений. Голова стянута простой белой косынкой. Только красные башмачки напоминают о прежней томной деве. Неплохо. Немного Леди напоминает. Только Лорис и в подметки Леди не годится. Сталь в жилах не та.

Вообще-то Рата и сама давно мечтала штаны носить. На «Квадро» штанишки таскала. Хоть и наскоро переделанные из платья, но все равно удобно было. А настоящие штаны так и не довелось. Все юбки проклятые. Приличия, приличия… тьфу! Вот шлюха какая-то, а и та штаны заимела.

«Союзники». Да кто ж тебе, стерве рыжей, поверит? Мертвецы давешние и те честнее тебя были.

Лепешки Рата кое-как соорудила. Половина из них и впрямь лепешки напоминала. Еще удалось превратить десяток яиц в натуральную яичницу. Два последних яйца кухарка выпила сырыми. Не на «Квадро» сейчас, смешно честной быть.

Между готовкой блюд Рата обдумывала слова Лорис. Доверять рыжей нельзя, это понятно. А вот насчет союзников.… Совсем неглупая мысль.

Ужин милорд-капитан приказал подать прямо на палубу. Рата отнесла миски, котелок со сладким яблочным отваром. Морк обозвал лепешки «коровьими блинами», но жрал исправно. После еды снисходительно приказал:

— Плащ возьми и одеяло где-нибудь отыщи. У меня в каюте будешь спать. Для безопасности. После вчерашней ночи небось трясешься? Посуду убирай. Чтоб на кухне порядок был. Шкуру спущу.

Он занялся работой, а Лорис украдкой шепнула:

— Парус можем поднять. Только ветер должен измениться. Маневрировать не сможем. Людей мало.

Рата потащила посуду на кухню. Утешила, рыжая девка. Как будто и так не понятно, что полтора человека судно правильными галсами вести не способны. «Скакун» нынче не судно, а поплавок, дерьмом набитый.

Кое-что полезное удалось сделать. Рата возилась, поглядывая на работающих на палубе. Морк спустился с мачты, что-то рассказывал девушке. Вот обхватил, по-хозяйски поправил рыжий шелк волос. Тьфу, совсем с ума сошел — в губы целует. Это шлюху-то? Где это видано? А она только голову бессильно запрокинула. Совсем уже сдурели, обычаев не помнят.