Чучело смотрело на девушку дико. Словно и человека сроду не видело. Рата хмыкнула и пошла сушить рубашку. Что прикажите теперь с этой дикаркой делать? Совсем ведь дремучая, одно название, что из Пришлых. Совершенно они здесь одичали.

Витамин прогуливался у входа с задумчивым видом. Видимо, решал, к добру или худу дикарка появилась. Рата разложила рубашку сушиться, придавила камнями и вернулась в пещеру. Дикарка как раз спускалась от бассейна — пошатывалась, точно пьяная — воды обпилась. Увидев голую Рату, попятилась обратно на ступеньки.

— Ты, что? — изумилась Рата. — Думаешь, я приставать начну? Вот еще, я девушка не сильно благородного воспитания, так что утонченными радостями не увлекаюсь. Мне и мужчины не в большую радость. Что шарахаешься, будто тебя в «Померанцевый лотос» силой завлекли? Тьфу, темнота подземная.

Чучело что-то пробормотало.

Рате показалось, что кроха смысла в этих подгавкивающих словах все-таки содержится.

— Да, одна я здесь. Некого бояться. Поумирали мои сотоварищи. Можешь осмотреться, — Рата приглашающе обвела рукой пещеру. — Глядишь, может, трястись перестанешь. Ты, как я посмотрю, тоже одна осталась.

Дикарка пробормотала свое непременное «фирштейн» и принялась неуверенно озираться.

Рата, чтобы не смущать Чучело, села у кострища и начала заклеивать сухими водорослями ссадину на ноге. Левое колено здорово ныло. Ну и сапожищи у Чучела, — как лошадь копытом лягнула. Впрочем, не такая уж она и чучело, — мокрые волосы с лица откинула — особенно уже не пугает, хотя лоб и щеки у дикарки шелушатся, как у ящерицы, что шкуру меняет.

За спиной что-то металлически щелкнуло. Рата глянула через плечо, — дикарка нашла на стене механизм-стрелялку и теперь наставила в спину хозяйки.

— Ага, так значит, — пробормотала Рата, кончиками пальцев выковыривая из-за мокрого голенища нож. — За спасение сразу и награду схлопочу. Ну, не сильно-то я испугалась.

Нож Рата развернула обратным хватом, так, чтобы не сразу заметен был. Можно успеть метнуть. Медленно выпрямилась и повернулась к Чучелу. Отвлекая внимание от ножа в ладони, неторопливо положила свободную руку на торчащую за поясом заточку.

— Ну, давай. Стрельни. Сразу я не сдохну, успею кишки из тебя выпустить.

Дикарка что-то пробормотала, ткнула стволом стрелялки на ремень, опоясывающий бедра хозяйки пещеры.

— А, — поняла Рата. — Да, убили мы его. Я убила. Потому что он Трайглетана ранил. Мы тогда и сказать ничего не успели. Понимаешь? Потому я и одна осталась.

Дикарка опять плакала. Глаза у нее были огромные, ярко-голубые — даже в полутьме пещеры заметно. Рата с некоторым ужасом подумала — уж не вселился ли в девку призрак Лорис? Но, ничем кроме глаз, Чучело покойную рыжую красавицу не напоминала — повыше ростом, тощая, явно недокормленная, даже свободный балахон не скрывает, что никаких аппетитных округлостей и в помине нет. Да и глаза, скорее, не голубые, а небесно-синие.

Чучело присело на корточки, что-то прошептало, и осторожно положило стрелялку на каменный пол. Уцепилось за свои длинные неопрятные патлы и принялось всхлипывать все громче.

— Да что ты так расстраиваешься? — пробормотала Рата. — Без оружия нам гораздо лучше будет. На Клыке и так мертвецов в сто раз больше, чем живых. Не хныкай.

Рата нагнулась и положила на пол спрятанный нож. Видимо, о ноже Чучело не подозревало, потому что увидев, расплакалось навзрыд.

Рата вздохнула, нашла в вещах тряпочку почище, сунула Чучелу. Потом сняла с себя трофейный ремень:

— Забирай. Твое, вроде, наследство.

Дикарка забормотала свое непонятное, продолжая горестно всхлипывать. Кажется, вся вода, что Чучело выхлебало у бассейна, теперь выходила слезами.

— Ладно-ладно, — пробурчала Рата, чувствуя себя как-то странно, словно не дылду белобрысую из воды вытащила, а дите неразумное. — Хватит плакать. Морщины появятся. У тебя личико и так не очень…

Дикарка все всхлипывала и бормотала, словно оправдываясь.

Рата разрезала одно из двух чудом вернувшихся из большого мира яблок.

— Съешь. Не знаю, как у вас внизу, а наверху на Клыке фруктов не слишком много.

Дикарка с изумлением оглядела половинку яблока, что-то спросила.

— Да-да, ешь. Вкусно, — Рата выразительно поклацала зубами.

Дикарка откусила и ее огромные глаза округлились от изумления. Проглотить лакомство она явно не могла. Рата куснула свою половину и тут же выплюнула. Вкус у яблока был, мягко говоря, потрясающим, — рот наполнился пронзительно соленым соком.

— Засолилось, — Рата фыркнула и ткнула яблоком в сторону моря. — Плавало и засолилось. Вот смех. Теперь разве что испечь его с мидиями. Солено-печеные яблоки любишь?