Аналогично, из факта неправомерности подделки подлинных денег не следует незаконность подделки подделъных денег. Если обосновать утверждение о том, что подделка поддельных денег не является неправомерной и что «первоначальные» деньги — это подделка, то мы тем самым покажем, что частный фальшивомонетчик не виновен ни в каких преступлениях и, возможно, его следует считать героем.

Утверждение, что подделка фальшивых денег сама по себе не является неправомерной, основано на представлении о том, что это по форме идентично краже у вора. В исходном словарном определении подделки говорилось о «производстве без прав» и о том, чтобы «выдавать фальшивую копию за подлинную или оригинальную». Но если копируется подделка, то фальшивая копия не выдается за подлинную. Изготовитель подделки всего лишь передает еще одну фальшивую копию. И если производство без прав означает выдавать что-то за подлинное, то наш фальшивомонетчик не занимается этим, потому что не выдает ничего за подлинник, — он всего лишь пытается распространить свою работу как копию подделки. Государство занимается подделкой реальных денег - золота и серебра.

Деньги, которые подделывает фальшивомонетчик, сами по себе являются поддельными. Они изготовлены не частным фальшивомонетчиком, а государством.

Это серьезное обвинение, которыми обычно не разбрасываются. Как бы непривлекательно это ни выглядело, но факт остается фактом: государство повсеместно занимается подделкой реальных денег — золота и серебра. После этого практически все государства запрещают использовать реальные деньги, разрешая только оборот фабрикуемых ими подделок. Это эквивалентно тому, что частный фальшивомонетчик не просто копирует деньги в обороте, но препятствует обороту «легальных» денег.

Рассмотрим денежную систему до того, как в нее глубоко проникло государство. Золото и серебро (и представляющие их бумажные сертификаты) были средством обращения. Государство не могло просто вторгнуться в эту систему и навязать свои «декретные» деньги — не обеспеченные золотом или серебром (fiat currency). Это деньги, основанные на принуждении со стороны императоров, королей и президентов, а не на добровольных решениях людей.

Люди не стали бы принимать их в качестве денег и ради них добровольно отказываться от заработанного тяжким трудом. Поэтому государство действовало постепенно в своем стремлении захватить контроль над денежной системой.

При золотом стандарте частные монетные дворы превращали золотые слитки в монеты. Вес этих монет удостоверялся частными монетными дворами, чья репутация относительно точности и неподкупности была их основным активом. Первым шагом государства стал захват монопольного контроля над монетными дворами, провозглашение того, что чеканка монеты — это право суверена и что частным монетным дворам нельзя доверять столь важную задачу. Таким образом государство национализировало монетные дворы.

Следующим шагом стала порча монеты (debasement). После того как на монету наносился портрет монарха, чтобы гарантировать вес и качество, монеты подвергались «выпотеванию» (т.е. чеканились с номинальным весом выше реального). Именно так и началось государственное фальшивомонетничество.

Третьим шагом стало принятие законов об узаконенном средстве платежа. Эти законы требовали, чтобы деньги обменивались и подсчитывались по своей номинальной стоимости и ни по какой другой (например, по весу). Монета номиналом 10 золотых унций могла быть законно использована для оплаты долга в 10 золотых унций, хотя реально весила лишь 8 золотых унций. Протесты кредиторов судебная система суверена игнорировала, основываясь на законах о легальном платежном средстве. Задача этих законов состояла в том, чтобы гарантировать прием денег, подделанных государством.

Государство вскоре обнаружило, что это все мелочи. На «выпотевание» монет существовали ограничения. Даже постепенная замена полновесных монет (содержание золота в которых равнялось номинальной стоимости) номинальными (которые как металл практически не имели стоимости) все равно не приносила достаточного дохода. Даже если бы государство отбирало 100 процентов стоимости монеты, то стоимость всех монет, вместе взятых, была ограниченна. И государство избрало курс действий, обладавший гораздо большим потенциалом для подделывания.

Был сделан четвертый шаг [18] . Государство прекратило просто менять золотые монеты на номинальные и начало создавать денежные знаки, номинал которых превышал весь объем принадлежащего государству золота. Ни стоимость золота в монетах, ни стоимость золота в слитках, ни даже стоимость золота в земле больше не ограничивали масштаб государственных подделок.

Эта инновация привела государственные подделки на пятую стадию, или первую «цивилизованную» стадию. «Гринбеки», долларовые банкноты, теперь можно было создавать без видимых ограничений. Печатные прессы были разогнаны до высоких скоростей. Инфляция, вызванная подделкой денег на государственном уровне, начала распространяться по современному миру.

Шестой шаг еще больше подстегнул государственные расходы. Подделка бумажных денег, начавшаяся на пятой стадии, стала «шагом вперед» по сравнению с подделкой монет, но перспектива захвата банков и денег на чековых книжках требовала большего. В зависимости от резервных требований к банкам банковская система могла расширять денежную массу во много раз с помощью хорошо известного «эффекта мультипликатора». Во всех растущих экономиках бумажные деньги по сумме обгоняют монеты, а объем средств на депозитах обгоняет количество бумажных денег. Так захват банков (а также монополии на выпуск монет и бумажных денег) открыл новые горизонты для государств- фальшивомонетчиков.