«Ох, уж этот Малышев! – зло подумала Ирина. – Ну, если выберемся из этой передряги, уж он у меня получит!» Однако, пока следовало соображать, как именно выбираться…

Боец держал ее крепко, он был явно взволнован и напряжен, продолжая с превеликим интересом наблюдать за копошащимися боссами. Кстати, в этом равном на первых порах поединке, теперь уже нетрудно было понять, кто же все-таки выйдет победителем. Преимущество было настолько очевидно, что Смирновские бойцы снова вскинули свои стволы и были решительно настроены, пусть и сами погибнут от неприятельских пуль, но зато и самого неприятеля положить.

«Что ж, это не так уж плохо, – оценила обстановку Ирина. – Пожалуй, можно было бы воспользоваться этим и попробовать сбежать».

Ирина прикинула, что именно нужно для этого сделать. Так, для начала следует вырваться их этих стальных объятий и не попасть под шальную, бандитскую пулю. Ирина повернула голову и увидела, что второй боец, пытавшийся держать потерявшего сознание Костикова, понял, что тот все равно в своем теперешнем положении вряд ли куда сможет деться, разжал свои лапищи. Игорь безвольно плюхнулся на землю.

«Так, – подумала Ирина, – значит, нужно вырваться, потом подхватить Костикова и попробовать добраться до машины…»

В этот момент решающий поединок между компаньонами был доведен до своего логического конца. Шурик оказался сверху на задыхающемся Смирнове и принялся медленно, но очень целенаправленно его душить. Бойцы смирновского отряда, мгновенно оценив ситуацию, вскинули стволы и открыли прицельный огонь по Шурику и его ребятам. Последние ответили такой же молниеносной реакцией. Сам Шурик навалился на Смирнова, решив, видимо, если не задушить, то задавить его своим мощным телом.

Ирина, воспользовавшись тем, что детина ослабил хватку, ловко вывернулась из его рук и упала на землю, ползком направляясь в сторону автомобиля и бессознательного Костикова. Ей удалось одолеть уже добрую часть своего опасного пути, и тут она услышала такой долгожданный и такой желанный вой милицейских сирен.

Ирина всхлипнула, подползла к Костикову, накрыла его своим телом и подумала, что теперь уже Малышеву точно будет заказан вход в их дом. Такого она ему никогда не простит!

В десять часов вечера, в это длинное и весьма насыщенное событиями воскресение, в квартире у Костикова собралась, так сказать, вся команда. Здесь был сам Игорь, Ирина, Севрюгин с Завьяловым и даже так провинившийся Малышев.

Последнему все-таки удалось снискать расположение хозяев, хотя допущен он был скрепя сердце и на весьма невыгодных для себя условиях. Чувствовалось, что и сам Олег явно не ощущает себя здесь, как у себя дома. Что и говорить, а он все же едва не опоздал. Причем оправданий у него практически не было.

С самого начала встречи на пустыре, он прекрасно слышал все, что там происходило. Вплоть до того момента, когда Костиков крикнул «Ложись!» и не плюхнулся оземь. В этот момент жучок оторвался от воротника и откатился на приличное расстояние, причем что-то там в нем повредилось и поэтому остальные события, а особенно их звуковая дорожка остались для правоохранительных органов неизвестными.

Однако, следует напомнить, что с этого момента, до того когда летучая команда Спецназовцев прибыла на пустырь, успело произойти немало событий, хотя и уложились они в каких-то пятнадцать минут, но, как всем известно, о минутах в таких ситуациях вовсе не стоит думать свысока… Иногда минуты действительно могут решить все.

Ни Ирина, ни Игорь не были застрахованы в эти пятнадцать минут от того, чтобы получить пресловутые бандитские пули, благо, что бойцы прежних компаньонов не были обделены боеприпасами. Поэтому то, что Малышев, потеряв связь, не торопился на выручку сильно повредило его, казалось бы, незыблемому авторитету в глазах друзей. Теперь ему дали шанс, но не факт, что он сможет им достойно воспользоваться и восстановить поврежденное реноме. Поэтому-то Малышев сейчас так распинался:

– В общем, взяли мы и Шурика, и едва уже дышащего Смирнова, и оставшихся их бойцов, – говорил он. – В общей сложности, пять человек, остальных уже даже откачивать было бесполезно. Думается, что запись подействует и господа, – он невольно поморщился, – задержанные соблаговолят дать «чистосердечные» признания…

Ирина деловито готовила ужин и даже не повернулась на голос Малышева. Она до сих пор не могла простить ему такой роковой задержки. Она все еще сердилась. Игорь же, который пришел в сознание только в карете скорой помощи, вообще, мало что помнил, а потому на Малышева зла не держал. Ну, почти не держал, так только – дулся немного. Он меланхолично курил трубку и смотрел на Иринкину спину. Признаться, у детектива Костикова в данный момент от пережитых потрясений и общего состояния, в голове не наблюдалось ни одной дельной мысли и единственное, что ему по-настоящему хотелось, так это лечь спать.