– П-проходи, – выдавила Людмила, пропуская меня.

В комнате был бардак. Зря я радовалась, что Людмила начинает приходить в себя – ничего подобного.

Сама хозяйка была одета в халат, распахнутый на груди, который давно следовало бы постирать. Волосы были замотаны на голове в жалкий пучок. Даже не верилось, что еще две недели назад эта цветущая женщина приезжала на занятия шейпингом в собственном автомобиле, походка ее была легкой и грациозной, а глаза сияли, заставляя мужчин долго смотреть ей вслед.

На столе стояла почти пустая бутылка водки, валялась накромсанная вместе со шкурками колбаса, пролит какой-то компот…

Я села на диван, закинув ногу на ногу, посмотрела на Людмилу и вздохнула.

– Поленька, только не ругай меня! – качая головой, попросила Людмила. – Ты не представляешь, как мне тяжело!

– Да я представляю, Люд, – тихо ответила я. – Только разве от этого тебе будет легче?

– Не будет… Конечно, не будет, но без этого совсем тошно!

Людмила ткнулась головой в подушку и заревела, трясясь всем телом.

Я пошла за валерьянкой, понимая, что совершаю абсолютно бесполезный поступок.

Однако Людмила послушно выпила лекарство.

– Поля, – сказала она, отставив стакан. – Я понимаю, что ты пришла не просто так, а по делу. Спрашивай, я все прекрасно соображаю.

– Люда… Я не знаю, как об этом спросить, но… Это очень важно. Одним словом, не знала ли ты такого Сергея Перехватова? Он встречался с Кристиной года два назад.

– Сергея… Нет, я такого не знала. Но догадывалась, что у Кристины кто-то появился. У нее резко изменилось поведение, понимаешь? Мать же всегда догадается, что дочь влюбилась, верно?

Я кивала, хотя у меня никогда не было дочери.

– …Но я его никогда не видела, – продолжала Людмила. – Просто как-то раз по телевизору она увидела симпатичного парня – он какую-то передачу вел. Его звали Сергей. Кристина внимательно на него посмотрела, потом вздохнула и спросила: «Мама, а правда, какое красивое имя – Сергей?» Я ответила, не знаю, никогда не задумывалась. У меня и знакомых-то не было с таким именем. А она снова вздохнула и говорит: «Нет, очень красивое!» Я еще ее спросила, тебе что, мол, парень ээтот понравился? Похож, может, на кого-то? А она отвечает: «Более, чем похож, мама. Я его знаю». И больше ничего не рассказала…

– Передачу вел, говоришь? А какую, не помнишь?

– Ты знаешь, нет. Их сейчас столько, этих передач…

– А фамилию ты его не запомнила?

– Да если бы я знала, что это важно! Я бы и фамилию запомнила, и все остальное! А так только имя и помню. Ну, и внешность немного: светленький такой паренек, симпатичный… А ты что, Поленька, думаешь, что это имеет какое-то значение?

– Еще не знаю, Люда, – честно призналась я. – Но обязательно узнаю в ближайшее время.

– Ты едешь в Москву? – спросила Людмила.

– Или я, или Ольга. В самое ближайшее время. Да, Люд, еще вопрос: ты знала кого-нибудь из… поклонников Кристины? Тех, что были у нее в последнее время?

– Да никого я не знала! Домой она никого не водила, по вечерам если уходила, то не говорила, куда… И вообще ничего мне не рассказывала о своей личной жизни. Я заставляла себя думать, что она еще девочка…

– Понятно, не хотелось думать, что дочка-то уже выросла… – вздохнула я. – Ладно, Люда, пошла я. Дел у меня еще много. Кстати… – Я посмотрела внимательно на Людмилу, не решаясь задать самый важный вопрос, ради которого, собственно, и пришла сюда. Но Людмила сама пришла ко мне на помощь.

Она вышла из комнаты, прошла в спальню и через некоторое время вернулась, держа в руках пачку денег.

– Полина, я понимаю, что тебе нужны деньги, – сказала она, протягивая их мне. – И ты напрасно стесняешься спросить. Бери, трать, сколько нужно.

– Спасибо, Люда, – поблагодарила я. – Я постараюсь потратить как можно меньше.

После этого я попрощалась с Людмилой и пошла на улицу. Было уже совсем темно. Под вечер ощутимо похолодало: все-таки до лета еще далеко. Я шла по двору, сунув руки в карманы куртки, мечтая о том, как сейчас включу в машине печку.

Я уже дошагала до машины, уже достала ключи, уже взялась за ручку… В следующую секунду по спине моей пробежал холодок…

Дверца была открыта! У меня чуть не подкосились ноги: в машине находилось множество довольно ценных вещей. Как же это могло случиться? Неужели я не заперла дверцу? Этого просто не может быть!

Холодея, я села в машину и лихорадочно принялась обшаривать салон глазами. Так, вроде все на месте: магнитофон, сумка… Я полезла в сумку: тоже все цело. Фу-у-ух ты, наверное, на самом деле я просто забыла запереть дверь. Неужели я стала такая растяпа? Нет, надо что-то делать с собой, а то это может плохо кончится.