Шрифт:
В это время закипел чайник. Я быстро достала банку кофе и насыпала Полине в чашку две ложечки – она любит крепкий. Полина пробормотала слова благодарности, потом придвинула к себе чашку и принялась задумчиво помешивать кофе ложкой.
«Слава богу! – подумала я. – Она не узнает, что этот кофе с пола!»
– А от Жоры ты что узнала? Я так понимаю, что этот маньяк ни при чем, раз тебя понесло в парикмахерскую? – спросила Полина, что-то внимательно обдумывая и не заглядывая в чашку.
– Ты совершенно права. Маньяк действительно ни при чем – у него железное алиби.
– Так я и думала, так я и думала, – покачала головой Полина, потом отхлебнула из чашки.
Через секунду глаза ее стали огромными и круглыми. Я с тревогой наблюдала за сестрой. А еще через секунду она выпустила мне прямо в лицо тугую горячую струю кофе.
– Ф-р-р-р! – Полина рванула к раковине и с остервенением принялась что-то сплевывать.
– Что такое, Поля? – вытирая лицо кухонным полотенцем, вскричала я.
– Та… Та-ра-кан! – выдавила Полина, стараясь унять рвотный инстинкт.
Я заглянула в раковину: там валялся мертвый таракан. Обварился, наверное, кофе.
– Боже мой, боже мой, как он мог попасть в чашку? – стонала Полина, полоская рот водой из-под крана.
– Понятия не имею! – развела я руками.
Полина, наконец-то, пришла в себя, охая, подошла к столу и заглянула в чашку. То, что она там увидела, настроения ей не прибавило: на поверхность всплыли какие-то соринки, крошки и куриное перышко.
Мрачно взглянув на это, Полина взяла чашку, молча выплеснула ее содержимое в унитаз, после чего перевернула чашку и водрузила ее мне на голову.
Ушла Полина, не попрощавшись.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ (ПОЛИНА)
Давно меня Ольга так не злила! Вот разгильдяйка чертова! Вот и пусть посидит немного одна, подумает о том, что у нее дома творится! И денег ей не дам принципиально: пусть научится быть более собранной и серьезной. Хотя… Ее, наверное, уже не исправишь.
Я ехала домой, желая поскорее выпить нормального кофе, потому что вкус той дряни, которой меня пыталась напоить Ольга, до сих пор стоял во рту. От этого было очень противно. Я даже купила по дороге пачку жвачки «Стиморол», чтобы освежить рот.
Приехав домой, я первым делом наполнила турку водой и насыпала кофе. Только после того, как выпила две чашки и выкурила три сигареты, мне полегчало. Бог с ней, с Ольгой, она неисправима. Слава богу, хоть сегодня с ней все обошлось. Все, хватит про нее думать. Нужно позвонить Жоре и решать, что делать дальше по делу Кристины.
– Алло, слушаю, – раздался голос Овсянникова в трубке после второго гудка.
– Жора, это я. Что же ты даже не позвонил мне! – пожурила я бывшего мужа. – И не сказал о разговоре с Ольгой!
– Поленька, я, понимаешь, закрутился совсем, – начал оправдываться Жора. – И я думал, что Оля сама тебе позвонит.
– Оля мне позвонила, так что я в курсе. А новости есть какие-нибудь?
– Да нет, ничего нового. Не знаю, с чего и начинать. Ни друзей у нее, ни подруг. А мужиков столько, что не знаешь, за кого и браться. И главное, никого конкретного назвать не могут.
– Ладно, я попробую еще раз поговорить с Людмилой, – вздохнула я. – Хотя мне очень тяжело с ней встречаться. Я позвоню тебе, Жора, если что!
– И если ничего, все равно звони. Поленька, а может быть, мы встретимся сегодня?
– Нет, Жора. Сегодня точно нет. Я устала, как собака. Ольга меня доконала!
– Ну ты же знаешь свою сестру, не придавай этому значения. А если хочешь, я сейчас приеду и быстро тебя успокою.
– Нет, не хочу, – честно ответила я. Жора иной раз может доконать почище Ольги. – Все, пока!
Я положила трубку, полежала немного с книжкой и пошла спать.
На следующий день я с самого утра отправилась к Людмиле. Поехала на машине, так как собиралась потом проехать еще в одно место.
По двору дома, где жила Людмила, шел тот самый парень, который позавчера пинал ногами нищенку. Он был с девушкой, которую вел, крепко держа за локоть. Девушка была красивая, даже эффектная. Парень говорил ей что-то резкое и подталкивал к красной «девятке», стоящей у обочины. Его наглое, симпатичное лицо было очень недовольным. Девушка что-то лепетала в свое оправдание.
«Ах ты, козел! – подумала я. – Да ты, похоже, со всеми женщинами одинаково обращаешься! Надо бы еще раз поучить тебя уму-разуму. Интересно, а эта симпатуля почему терпит такое обращение? Вот бы он ей приболел, этот урод!»