Комашко начал длинную, но интересную беседу. О проблемах кибернетики, о счетно-вычислительных машинах.

— Знаете, Сергей Сергеевич, если и дальше так пойдет, к восьмидесятому году все будут заняты учетом и управлением. Некому станет выполнять физическую работу. Только счетно-вычислительные машины могут спасти нас...

Комашко говорил и говорил.

Может, может блеснуть эрудицией Комашко. Но Сергей Сергеевич невольно удивился: неужели человек настолько потерял чувство меры, что вот так, безудержно похваляется своими знаниями.

Григоренко быстро надоели эти словоизлияния Арнольда Ивановича. Не на диспут же он приехал к нему, а в гости.

Он взял вилку, достал грибы.

— Свои? — спросил Сергей Сергеевич.

— Арнольд с женой собирали. В двадцати километрах отсюда. Как поедут — по две корзины привозят.

Григоренко взглянул на Зою. Она чуть-чуть опустила голову. Глаза светло-серые. Печальные. Зоя взяла сифон с минеральной водой.

— Грибки отменные, — похвалил Сергей Сергеевич. — Вкусные!

«Почему она такая грустная, ушедшая в себя. Слова не произнесла за все время, пока я здесь, — подумал Григоренко. — Что-то у нее не так!»

Хотелось Сергею Сергеевичу спросить у Комашко о жене, где она работает, но не спросил. Может, она и вовсе не работает. На душе у нее, по всему видно, не легко. Но расспрашивать неудобно. Могут счесть его вопрос бестактным.

Говорили здесь вычурным языком, неискренне. Беседа велась, как на дипломатическом приеме, и Григоренко вдруг захотелось поскорее отсюда уйти.

Вокруг лампочки, что висела в беседке, вились причудливые бабочки. В деревьях жужжали майские жуки.

На землю опускалась ночь. Светло-голубая, огромная и короткая...

Свое пребывание в больнице Михаил Петрович Боровик переживал тяжело. И надо же было попасть ему сюда именно теперь, когда приехал новый директор! Как-то он поведет себя? Видно — с характером. Только бы не горячился. На первой планерке директор ему не понравился. Не познакомившись с предприятием, не вникнув в причины невыполнения плана, сразу распорядился: «На дробилках работать в две смены!» «А ведь нам многое виднее! Мы тоже не лыком шиты. Не мальчишки! Все болеем за общее дело и вместе ответственность несем».

Михаил Петрович любил, когда его навещали. Приходят, — значит, не забывают. Он очень обрадовался, когда утром в воскресенье сестра сказала, что внизу его ждет какой-то незнакомый мужчина.

Боровика мучила не одна болезнь. Еще в армии он заболел желтухой. Комиссовали. Нужна была диета. А тут еще и желудок дает себя знать! Но как ни придерживался Боровик диеты, все равно часто болел.

На комбинате, кроме основной работы — начальником отдела кадров, его выбрали секретарем партийной организации. Нагрузка немалая. Но уж если доверили — надо работать. И не как-нибудь, а в полную силу. Да иначе он и не умеет. Не привык. Партийная совесть не позволяет...

Михаил Петрович спустился вниз и возле окна увидел Григоренко с кульками в руках. Поймал себя на мысли, что никак не ожидал такого посетителя. С новым директором они виделись всего один раз.

— Как с планом, Сергей Сергеевич? — спросил Боровик, поздоровавшись.

Григоренко улыбнулся:

— Михаил Петрович, я пришел проведать вас, узнать о вашем здоровье, а вы — о плане...

— Поправляюсь... В норму вхожу... Диету расширяю...

— Может, в отпуск после больницы? Взять бы путевку в Трускавец или в Моршин? А?

— Нет, нет. Только не теперь... Я ведь по глазам вижу, Сергей Сергеевич, что у вас на уме другое.

— Что же, по-вашему?

— То, что и у меня, — дела комбината... Давайте о них и побеседуем.

— Ну что ж, рад поговорить по душам... Скажите, Михаил Петрович, почему комбинат из года в год отстает?

Они сели в кресла, покрытые чехлами из белого полотна.

— Причин много, Сергей Сергеевич. Одна из первых, на мой взгляд, в том, что на комбинате не было хорошего хозяина. Отсюда — неорганизованность, низкая трудовая дисциплина, расхлябанность... Затем: на первичном дроблении стоят маломощные дробилки, которые от нашего гранита расползаются по швам. Ставить мощную дробилку боятся — план сразу вдвое увеличат. С добычей тоже отстаем. Как видите, заколдованный круг.

— Все же прежний директор настаивал на установке дробилки ЩКД-8. Я читал его письма в министерство.

— Настаивал, но в главке его не поддержали. Может, и сам не очень добивался... Кадры наши знаете какие?! В карьер не каждый пойдет: работа не из легких. Идет тот, у кого трудовая книжка не в порядке. Значит — либо лодырь, либо летун, а не то и хулиган... Извините за откровенность, но так оно и есть: толку от них мало, а хлопот не оберешься. Вот и миримся. Ничего не поделаешь — план-то надо выполнять.