Ольга, успокоенная моим обещанием, задремала, а я задумалась. Что же произошло, что заставило кого-то похитить детей? Ольга — человек совершенно безвредный, у нее нет врагов. Она готова всем помочь, не требуя даже «спасибо» в ответ. Никак не приучится брать деньги за свои услуги. Она вообще порой не понимает, зачем нужен презренный металл, когда он у нее имеется, конечно. Если же деньги кончаются — у Ольги всегда есть к кому обратиться. Она либо идет ко мне, либо к Кириллу, своему бывшему мужу.

Кирилл! Он же не знает, что детей похитили. А он — человек достаточно влиятельный. У Кирилла собственный бизнес, который процветает после развода с Ольгой. И он любит своих детей, хотя и наведывается относительно редко. Что делать, такая работа.

Мне даже кажется, что Кирилл до сих пор любит мою сестру. Но, решив сойтись с бывшей супругой и пожив в ее квартире пару недель, Кирилл не выдерживал и снова уходил. Ему надоедало есть на завтрак яичницу или не завтракать вообще.

Я распихала Ольгу. Она сонно моргала, непонимающе глядя на меня:

— Полечка, что случилось? Уже утро, да?

— До утра еще далеко, — взглянув на часы, показывающие половину двенадцатого, ответила я. — Ты Кириллу звонила? Он знает?

— Ой, правда. Он же может помочь, да? — и Оленька стремглав бросилась к телефону, по пути заливаясь рыданиями. Когда она набрала номер, я решительно отобрала у нее трубку.

— М-м-м? — раздалось в трубке невнятное бормотание.

— Кирилл? — уточнила я.

— Ну кто же еще, — пробурчал сонным голосом мой родственничек, пусть и бывший. — А кто, собственно, говорит?

— Это Полина, Ольгина сестра, — кратко отрекомендовалась я.

— Какая еще Полина, какая Ольга? — сонно бурчал Кирилл. — Какого черта? Еще бы в два часа ночи позвонили.

— Снегиревы, — уточнила я. — Могу перезвонить, — заметила с непередаваемым ехидством. — Ольга — твоя бывшая жена, а я ее сестра.

— Поля? — голос сразу стал энергичным. Кирилл знает, что я не буду звонить среди ночи для развлечения. — Что-то стряслось? Что с Олей?

— С Олей банальная истерика. Похитили Артура и Лизу, — лаконично сказала я. Не рассыпаться же в нервных тирадах, как сестренка? У меня внутри все дрожит от ярости и страха. Ладно бы похитили меня — могу за себя постоять. Но украсть беззащитных малышей — это слишком уж мерзко. Сволочи, одним словом.

— Как похитили? — не понял Кирилл. — Что, украли?

— Увезли на серой машине неизвестной марки. Ольга в порядке, только переживает. Милицию мы поставили в известность. Если что-то узнаешь, звони, хорошо?

— Ладно, — буркнул Кирилл, — обязательно. — И он повесил трубку.

Я вернулась к Ольге. Она где-то отыскала бутылочку бабушкиной наливки, которую я припрятала для гостей, и теперь, подлечив свою ауру, мирно спала на моем диване, свернувшись в клубочек.

Накрыв сестренку одеялом, я отправилась на кухню, согрела себе кофе и, вооружившись сигаретой, принялась обдумывать все это. Что-то подсказывало мне, что труп в моей квартире и похищение детей — явления из одной оперы. Только не могла я этого объяснить.

А если… Ну точно, нас, наверное, в который раз перепутали. Господи, сколько раз нас путали в школе! Я постоянно сдавала за Ольгу физкультуру, она, в свою очередь, писала сочинения и тому подобное.

Я рванула в коридор, торопясь проверить свое предположение. Ну точно, когда мы с Костиком выходили из квартиры, я захватила фотографию Полины с детьми и поставила на полочку у зеркала. Не знаю уж, зачем я это сделала — тем не менее, фото было здесь. Если предположить, что какие-то нехорошие люди, точнее суки, видели эту фотографию, то могли решить, что дети, изображенные на ней, мои. Значит, на меня можно воздействовать, если их похитить. Только зачем? Что я могу знать?

Стоп! Если Костика убили в моей квартире, это вряд ли случайно. Согласитесь, гораздо проще пришибить его в подъезде или на улице, да и шансов, что тело найдут, несколько меньше. К тому же можно обыскать без спешки. Если предположить, что за ним следили… Слежку за мной я просто не могу представить — кому это нужно? Что же тогда получается? Костик сидел на лавочке у магазина, даже мне тогда показалось, что он кого-то ждал. Потом появилась я, подсела к нему, угостила сигаретой, и он отправился со мной. Конечно, для меня ясно, что это лишь цепь случайностей. Но стороннему наблюдателю этого не понять — кто-то, следивший за передвижением Костика, мог сделать закономерный вывод — молодой человек подождал какую-то бабу, потом пошел за ней в квартиру. Из квартиры вышел с ней же. Значит, он мог рассказать этой бабе что-то очень интересное.

Какая же я дура! Надо было выслушать сопливую историю Костика. Так нет, времени не хватает, на работу надо, сопливчики стирать неохота. Тоже мне сыщица. Вот Оленька бы узнала все, что можно, — разразилась я гневной тирадой. Я была безумно зла на себя саму. Это надо было додуматься! Ведь не просто так мальчишка сидел полуголый на улице. Что-то у него случилось. И из-за этого чего-то он теперь обитает в морге.

Однако не все здесь так гладко. Допустим, то, что Костик подошел именно ко мне, может быть чистой случайностью. А если он ждал меня? Но почему? Я его даже не видела раньше. Ну что, что мне мог поведать такого интересного, из-за чего похитили «моих» детей? Если бы это знать…