Шрифт:
– Я не поняла, она что, обиделась?
– Не совсем, она просто высказывает свое отношение к тому, что ее согнали с такого хорошего человека, - Адриан все-таки не выдержал и рассмеялся.
– Мда, интересные у вас змейки, - протянул Люпин, усаживая Адриана в одно из кресел.
– Может, расскажешь о них?
– затем он посмотрел на Снейпа.
– Северус, ты в порядке?
– тот только кивнул в ответ.
– Нечего рассказывать, сэр. Мы нашли их в одном зоомагазине. Это королевские кобры. Но характер у них еще тот, но они ни на кого не нападают. Странное поведение. Я даже не знаю, что нужно, чтобы вывести их из себя, чтобы они напали.
– Мистер Забини, вы сегодня в пять утра вопили, узрев их?
– поинтересовался Снейп. Блейз сглотнул, затем кивнул головой.
– И что же они сделали?
– Ну, лежали у моей головы, сэр. Они не трогали, но знаете, когда не знаешь…
– Мы поняли, Блейз, - махнул рукой Снейп.
– Где они живут, Адриан?
– В тайной комнате, сэр. Должны были, по крайней мере.
– Потрясающе. А я-то понадеялся, что Уизли действительно свихнулся, - усмехнулся Снейп. Слизеринцы удивленно посмотрели на своего декана.
– Сэр…, - начал Блейз, но его прервал стук в дверь. Снейп встал и подошел к двери. За дверью стоял шестикурсник из Райнвекло.
– Профессор Снейп, директор хочет видеть вас в своем кабинете.
– Сейчас?
– Да, сэр. Мне еще надо найти профессора Люпина, его тоже зовут, - опасливо глядя на зельевара, произнес райнвекловец. Снейп закрыл дверь, не удостоив посланца даже едким замечанием.
– Кажется, нам пора подтверждать версию всего седьмого курса Слизерина, - усмехнулся Снейп.
– Спасибо, сэр, - произнес Адриан.
– Не благодарите, Адриан. Вам многое придется объяснять, - Снейп и Люпин покинули апартаменты, оставив слизеринцев в гостиной личных комнат мастера зелий.
– Ну, наконец-то, я думал это никогда не закончиться, - прозвучал голос Чарльза Андерса.
– Дедуля, это ты выпустил Морею и Дирну, - голос Адриана был подозрительно спокоен.
– Мне надо было разбудить…
– Дед, тебя давно не пугали костром?
– Адриан привстал с кресла.
– У тебя шуточки какие-то, с закидоном.
– Адриан, я…
– Я, конечно, понимаю, что у тебя не все дома. Как же, просидеть взаперти в полной темноте три с половиной столетья. Тут не только с ума сойдешь.
– Ладно, ладно, - проворчал Чарльз.
– Если я извинюсь, этого будет достаточно?
– Нет.
– Адриан!
– Нет.
– Адриан, - на этот раз в голосе портрета появились умоляющие нотки.
– Ты достал уде своими садистскими шуточками, - гневно выдал Адриан.
– Адри, успокойся! Тебе нельзя волноваться, - Панси присела на подлокотник кресла и умоляюще посмотрела на Адриана. Тот вздохнул, закрыл глаза, чтобы успокоиться.
– Значит, это тебе я должен быть благодарен за то, что в семь утра меня подняла личная сирена в лице Рональда Уизли, - это не было вопросом.
– Так, зачем ты все это устроил?
– Вообще-то, тебя будить не должны были. Это, прости, личная идея замечательных девочек, - съязвил под конец фразы Чарльз. Слизеринцы сдавленно хмыкнули. Эти «очаровательные девочки» в данный момент наблюдали за ними, прислушиваясь к разговору.
n Они о нас говорят, - прошипела Морея.
n С чего ты взяла?
– Дирна, не отрываясь, смотрела на Милли.
n Они на нас смотрят.
n Это ничего не значит.
n Чья была идея приползти ко мне?
– прошипел Адриан, обращаясь к кобрам.
n Я соскучилась, - прошипела в ответ Морея. Адриан хмыкнул.
– Что?
– спросила Милли.
– Говорит, что соскучилась, - усмехнулся Адриан.
– Получается, что после гриффиндорцев, они появились в больничном крыле, куда притащили Уизли после встречи с ними, а он очнулся и увидел их снова. Теперь понятно, что это был за третий вопль, - подвел итог Нотт.
– Вы когда-нибудь прекрати вспоминать мне сегодняшнее утро?
– обиженно произнес Блейз.
– Извини, Блейз, но это такой повод, - усмехнулся Нотт в ответ.
– Я вам это припомню.
– Может, мы все-таки вернемся к теме нашего разговора, - произнес Чарльз.
– Ах да, ты же хотел с нами поговорить, но Дем тебя спровадил, - припомнила Панси.
– Вот именно.
– И что же такого ты хотел нам рассказать, что для этого использовал кобр в качестве будильника, - съязвил Адриан. Чарльз укоризненно на него посмотрел, но это не возымело никакого действия.