Наши глаза становятся необыкновенно чистыми, очень красивыми, приобретают умное выражение. Через пару минут мы их откроем и они будут светиться нашим вниманием. Наши глаза станут красивыми, умными, лучистыми, спокойными, чарующими...

Мы приобретем способность видеть вещи умом. Мы будем видеть и духовными очами, и физическими глазами.

Мы хорошо отдохнули, набрались сил... Сегодня вечером, перед сном, мы повторим это занятие.

Мы чувствуем, как наливаемся энергией. Мы ею зарядились и восстановились, мышцы окрепли, нервная система стала стабильной, уравновешенной и крепкой...

Как только я скажу «три», мы сделаем глубокий вдох, руки в кулаки, откроем глаза, потянемся и почувствуем себя молодыми, здоровыми и красивыми.

Мы до краев наполнимся жизненной силой...

–  Что с тобой случилось? - изумленно спросил муж Веру Григорьевну, когда она вернулась домой.

–  Почему спрашиваешь? - в свою очередь удивилась Вера Григорьевна.

–  Ты так изменилась... Помолодела, что ли? Может, влюбилась?

Вера Григорьевна подошла к большому зеркалу в прихожей. На нее смотрела цветущая, жизнерадостная женщина с сияющими, лучистыми глазами.

Она себе очень понравилась. Такой себя она не помнила давно.

Вера Григорьевна не стала вдаваться в объяснения. Напевая, приготовила поздний ужин и проводила мужа на дежурство. Затем занялась хозяйством. В руках у нее все горело.

Перед сном еще она раз провела сеанс аутогенной тренировки по записи на плеере. С плеером же и уснула.

Она проснулась в четыре утра прекрасно выспавшейся. Валяться в постели не стала. Стараясь не будить домочадцев, занялась накопившимися за последние дни домашними делами. Встретила мужа, накормила его и детей, ветерком полетела в офис.

День в фирме выдался не из легких, но Вера Григорьевна его не заметила. Так же, на крыльях белой птицы из сеанса о лодке, она вернулась домой. Не устала она и после второго рабочего дня. А в выходной впервые за многие годы выбралась с сыновьями в зоопарк. Там же и пообедали в кафе. Затем пошли по магазинам.

И все время в Вере Григорьевне что-то переливалось, придавая ей энергии и заставляя забыть об усталости. «Уж не дух ли это?» - думала Вера Григорьевна.

Она окончила курсы, получила диплом народного целителя, но менять профессию не стала. По-прежнему работала в своей фирме секретарем-помощником бухгалтера. Уходить из нее не собиралась. Ежедневные заня-полка

гия аутотренингом помогали ей держать себя в отличной форме.

Более того, вокруг нее образовалась аура везения в делах и на хороших людей. В ауру попал муж. Его повестями и романами вдруг заинтересовалось солидное издательство. Их напечатали и хорошо заплатили, подписали договор на новые произведения.

Муж настоял, чтобы Вера Григорьевна оставила работу и посвятила себя семье, которую он теперь способен содержать.

Вера Григорьевна на это согласилась. Тем более, что ее фирма уверенно шла ко дну.

Домашние заботы вскоре ее засосали. Почему-то стало не хватать времени на аутогенную тренировку. Заниматься она стала через день, потом два раза в неделю... Затем вообще забросила тренировки.

Через год Вера Григорьевна превратилась в рыхлую сырую женщину, неопрятно одетую и выглядевшую старше своих лет, с потухшими, усталыми глазами.

Как-то Гончаров обратил внимание на одну женщину, пришедшую на занятия в Школу. Она стояла с убитым видом в стороне от оживленно беседовавших других слушателей.

–  У вас что-то случилось? - с участием осведомился Гончаров

–  Нет... - поколебавшись, ответила женщина.

–  Вам нездоровится?

–  Я абсолютно здорова, Геннадий Аркадьевич. Но...

Она умолкла, потом нерешительно спросила:

Стоит ли говорить о таком пустяке?

–  Я чувствую, что ваша душа чем-то озабочена, - сказал Гончаров. - А для нее пустяков нет.

–  Мне приснился плохой сон этой ночью, - прошептала она. Такой страшный, что я не могу о нем говорить.

–  А вот это плохо. Страшные сны непременно надо рассказывать.

–  Почему?

–  Надо пережить его в бодрствующем состоянии, - сказал Гончаров. - Рассказать искренне сочувствующим слушателям. Соединенными усилиями вы одолеете зло, явившееся вам во сне.

–  Нет-нет! - воскликнула женщина. - Я не хочу расстраивать мужа, мать и детей... Он непременно сбудется. Меня ждет большое горе. Возможно - смерть.

В глазах ее было столько тоски и обреченности, что Гончарову стало не по себе. Для того, чтобы переубедить ее, требовался обстоятельный разговор с применением гипнотерапии, на которые сейчас, к сожалению, не было времени.