Шрифт:
– Спасибо, в другой раз, – Вершинина развернулась и направилась к выходу.
– Давай в адресный стол, – сказала она Болдыреву, садясь в машину.
– Кого-то ищете? – спросил было Сергей, но увидев сосредоточенное лицо Валандры, замолчал.
Адресный стол располагался рядом с центральным стадионом. Поднявшись на несколько ступенек и открыв стальную дверь, выкрашенную голубой краской, Вершинина очутилась в тесном помещении, где стояло два стола и несколько стульев. Заполнив бланк, она отдала его девушке, сидящей в конторке за окошком.
– Ждите, – ответила та, отдавая ей сдачу.
Минут через двадцать томительного ожидания Валандра получила адрес Коркина.
Возвратившись в машину, она коротко бросила Болдыреву:
– Кутякова, семнадцать.
Кайзеровская «Волга» обогнула парк «Липки», к которому в поисках развлечений, в ожидании знакомств и приключений уже стягивалась гуляющая молодежь, и по одной из узких улочек устремилась к Московской.
Валандра равнодушно глядела на проносящиеся за окном здания, на жалкие, купированные из-за каких-то высших эстетических соображений кроны деревьев, на мелькающие лица прохожих.
В ее мозгу свербила одна и та же мысль: «Неужели убийца – Карпов? Неужели он? А ведь я с ним спала, о Господи!» Она пыталась отогнать от себя этот кошмар, но он преследовал ее точно идея фикс.
«А что же он в таком случае со мной не расправился? Но я-то не блондинка… Трауберг тоже не была блондинкой… Куда же он пропал? Планирует очередное дельце? Фу, ну и мерзость! Группа и резус крови на купюре те же, что и у Трауберг. Можно, конечно, было произвести более глубокий анализ, но к кому, кроме Зое Михайловны, я могу обратиться в подобной ситуации? И вообще, не слишком ли много совпадений?»
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Болдырев остановил машину во дворе ничем не примечательной, протянувшейся на пол-улицы девятиэтажки.
Миновав кордон престарелых околоподъездных сплетниц, Вершинина поднялась на лифте на шестой этаж и, выйдя из кабины, остановилась перед фирменной металлической дверью, в правом верхнем углу которой красовался до боли знакомый значок «Кайзер». Она нажала кнопку звонка, напротив которой была прикреплена миниатюрная табличка с цифрой «сто двадцать шесть».
Вскоре до нее донесся звук отпираемой двери, который сменился торопливым шарканьем ног. «Слава Богу, дома кто-то есть», – подумала Валентина.
Повисла пауза. Вершинина поняла, что ее рассматривают в кайзеровский глазок. Наконец, дверь с сухим металлическим лязгом открылась, и Вершинина увидела на пороге миловидную седоволосую женщину, одетую в пестрый длинный халат. Одна рука женщины от запястья до локтя была закована в гипс.
– Добрый вечер, мне нужен Коркин Геннадий. Вы его мама? – догадалась Вершинина.
– Да, – любезным голосом ответила женщина, – его нет дома, он – в командировке. Может, что-то ему передать?
– Да нет, не надо. Мне хотелось бы поговорить с ним лично.
– Ничем не могу вам помочь, – хозяйка отвела в сторону здоровую руку, выражая этим жестом сожаление и досаду.
– Извините, не знаю, как к вам обращаться…
– Алевтина Павловна. Да вы проходите, чайку попьем, – предложила она с улыбкой. – Вам Геннадий-то зачем нужен? – осторожно полюбопытствовала Алевтина Павловна, видя, что Валандра пребывает в нерешительности.
– Да я приятеля его ищу, с которым он учился в университете, Карпова Виталия. Вы случайно его не знаете?
– Как же, как же… – Алевтина Павловна закивала.
– Вы давно его видели?
– Давно-о… Как университет закончили, так он больше не появлялся, – Алевтина Павловна поправила здоровой рукой выбившуюся из прически густую седую прядь, – да что же вы стоите? Проходите!
Она деликатно посторонилась, пропуская Валандру, которая явно ей приглянулась.
– Сейчас чайку попьем. Вас как зовут?
– Валентина Андреевна, можно просто Валентина, – Вершинина уже стояла у двери, ведущей непосредственно в квартиру Коркиных.
– Не стесняйтесь, – радушно пригласила Валандру Алевтина Павловна, – проходите.
Она толкнула дверь. Очутившись в небольшой опрятной прихожей, Вершинина быстрым привычным движением сняла туфли и на минуту замерла перед красивым овальным зеркалом в тяжелой бронзовой оправе со множеством прихотливых завитков.
«Старинное», – подумала она, поправляя волосы.