Какого черта молчит артиллерия, броневагоны со скорострельными орудиями ведь в составе экспресса есть, точно видел? или…

Да какие тут «или», массаракш, их уже нейтрализовали — причем, похоже, изнутри, снаружи-то фиг ты их достанешь без пушек или ПТУР…

Толпа, узость, паника. Хреново. И по нам еще и стреляют, как минимум один снайпер и пулемет. Абзац. Захотят, пожалуй что положат всех, даже при том, что хотя бы у части пассажиров есть оружие — противник к бою был готов заранее и мы уже на прицеле, кто высунется, рискует схватить пулю, даже не заметив, от кого…

Заметив…

Привстаю, сдергиваю за ремень баул с «гарандом», получаю тяжелым прикладом по ноге. Нож из кармана, пломбу на хрен долой, винтовку к бою.

— Зеркало есть? — спрашиваю у Сары.

Не может у женщины при себе не оказаться дорожного зеркальца; через минуту оно у меня в руках, круглое, в удобной пластиковой противоударной оправе, и плевать, что гламурно-сиреневой. Приподнимаю зеркальце над краем оконной рамы… так… так… направо… есть, багги с пулеметом на вертлюге! смотрим дальше… не торопимся… зеленый пикап, тоже с пулеметом, но этот не на нас нацелен, а куда-то по ходу поезда… а вот снайпера не вижу. Массаракш.

— Отползай в проход и прикрой голову, — командую, а сам надеваю поверх шемаха пробковый шлем. Вот в такие минуты и жалеешь, что старой пехотной каски под рукой нету.

Сара послушно перемещается туда. Японо-кореец делает то же самое — навряд ли понимает по-русски, скорее просто следует правильному примеру.

Еще пулеметная очередь — но не по нашему вагону, куда-то в сторону. Кто по кому палит — не знаю, лишь бы сейчас нас оставили в покое… еще минутку…

Перехватываю винтовку стволом назад и с силой высаживаю прикладом остатки стекла в нижней половине рамы. Часть осколков все-таки уходит внутрь вагона и барабанит по шлему.

Снова зеркальце в руку — так, повезло, не заметили под шум пальбы… вот и прекрасно, вот и дальше не замечайте…

«Гаранд» к плечу. Выдох, вдох, выдох.

На колено, едва приподнявшись над подоконником, два выстрела — и снова вниз. Массаракш, промазал, ниже надо было целить…

Секунда зримого недоумения, затем по вагону снова хлещет пулеметная очередь — слишком высоко взял, только крышу и дырявит. И тут где-то рядом коротко рявкает автомат — кто-то еще из соседей по вагону добрался до оружия! ура, а то в одиночку отстреливаться от цельной банды как-то кисло, — и пулемет, кашлянув, замолкает.

Зеркало. Можно.

Привстаю на колено, «гаранд» опираю на окно, вон к пулемету пытается встать другой бандит — а хрен тебе, голуба, получай! — первая пуля чиркает по каркасу багги чуть левее, зато вторая прилетает клиенту точно под грудину, и пулемет мирно болтается на вертлюге прикладом вниз и никому не угрожает… Поворот, перевод огня на пикап, что подальше, метров за триста — там пулеметчик занят кем-то еще, ну и лови подарок с фланга, не знаю, в бедро или в бок, но с такими ранами уже не воюют.

А теперь вниз, по-хорошему надо бы и позицию сменить, да некуда, значит, вон из кадра и занимаемся зеркалом. Чисто… чисто…

Пулеметная очередь — так, это уже заговорил крупнокалиберный. Не по нашему вагону и вообще не по поезду, бьют снаружи и по наружному же противнику! Броневик? нет, навряд ли, он бы из скорострелки работал… значит, банда?

Нет! Тяжелые пули превращают в костер тот самый зеленый пикап!

— Ну вот и кавалерия, — с облегчением выдыхаю и снимаю шлем. Шемах весь мокрый от пота, хоть выжимай, и футболка не лучше. В душ бы сейчас, а лучше в ванну… мечтай-мечтай, спасибо скажи, что живой остался, — и скажу, вот только выясню, кому! Гаранду с Браунингом — само собой.

Смотрю на Сару. Через силу усмехаюсь.

— Ничего себе выходные начались, а?

Территория Ордена, Первая железная дорога. Суббота, 15/03/21 09:17

— Ты ведь не воевал, я твою анкету помню…

Зрачки на пол-радужки; руки, влажные и холодные, мелко дрожат в моих ладонях. Крепко-крепко сжимаю, подставляю плечо под поникшую голову.

— Правильно помнишь. Не воевал. Не служил. И еще много чего «не», а с оружием, кроме как в интернете, знаком по тиру и прочим стрельбищам.

— У тебя реакция неправильная, — отстраненно замечает Сара, сохраняя прежнюю позу.

— Потому что когда по мне палят, я стреляю в ответ?

— Потому что ты готов это сделать. В тире можно научиться стрелять, но там не станешь бойцом.

Верно, не станешь. И я не стал, что невооруженным взглядом видит любой профи, Геррик тот же.

— Я не боец, — вздыхаю, — просто стрелок.

— Просто.

— Ну да.

— Тогда почему остальные «просто», когда по ним пулемет лупит, от страха пошевелиться не могут, а ты ведешь себя словно в тире?