Она когда-то пыталась научить меня делать такую прическу, но я не могла заставить свои обыкновенные коричневые волосы чуть-ниже-плеч выглядеть как надо. Они и не прямые, и не вьющиеся. Просто волнистые. У меня на голове океан. А несколько волосков обязательно торчат вверх.

Джевел захихикала.

Я послюнявила палец, намочила локон, пытаясь заставить его лежать спокойно вместе с остальными.

— Помнишь, как мы ставили волосы дыбом с помощью расчески и статического электричества? — сказала я. Мне нравится напоминать Джевел о наших веселых деньках в надежде, что мы снова станем подругами.

— Мммм, — только и сказала она, открыв лежащий перед ней журнал.

Мы с Джевел были подругами с начальной школы, с тех пор как заметили, что у нас одинаковые белые кожаные сандалии.

Мне до смерти хотелось рассказать ей про Мири. Но она бы не поверила и сочла меня сумасшедшей. Мне явно не стоит изо всех сил кричать: «Моя сестра — ведьма!»

Я знаю, это не мой секрет, и я не могу его раскрывать.

Если бы я была ведьмой, я бы растрепала об этом всему миру. Хотя тогда все узнают, что я их заколдовывала, и станет неинтересно.

Но с Джевел мне хотелось поделиться в надежде, что это поможет нам снова сблизиться. Все будет как в старые добрые времена, мы вдвоем сохраним секрет. У нас всегда были и другие друзья, но мы с ней были командой. Может, однажды мы опять ею станем. Ведь мы не то чтобы поссорились. Просто она очень занята со своими приятелями по шоу.

Я заметила в дверях Тэмми. Она смотрела на меня. Я уже хотела было позвать ее, но место рядом со мной было занято. Она увидела свободную парту в двух рядах от нас, рядом с Дженис Купер. Дженис редко разговаривает с другими ребятами и выглядит очень серьезной, когда что-то пишет. Тэмми с ней дружит, и она сидит с нами за ланчем. Она немножко странная, но это ничего. У нее длинные темные прямые волосы, и она всегда носит желтый берет.

— Что тебе больше нравится? — прошептала Джевел двадцать минут спустя, когда мисс Хэйворд объясняла что-то про геометрические фигуры. Она повернула ко мне глянцевые страницы своего журнала. Там были фотографии тощих моделей в каких-то нарядах.

Джевел не очень интересовалась математикой. Зачем ей слушать, если она знает, что потом я все равно все объясню?

Я разбираюсь в математике. Даже очень хорошо разбираюсь. Геометрия, тригонометрия, алгебра — все что угодно. Числа всегда имели для меня большое значение. Они помогают мне решать проблемы. И у меня самые высокие оценки из всего класса. Мисс Хэйворд постоянно об этом говорит. Я не знаю, нравлюсь ли я ей, или она просто хочет смутить меня.

— И снова самая высокая оценка отправляется к… маленькой мисс Рейчел Вайнштайн с последнего ряда.

Мисс Хэйворд не всегда мною довольна. В основном потому, что я болтаю с Джевел или рисую в тетради, вместо того чтобы ее слушать, но все равно получаю отличные оценки. Так какой смысл быть внимательной? Все, что она говорит, есть в учебнике.

С другой стороны, она не скрывает своего уважения ко мне. Она ведь не может ненавидеть свою лучшую ученицу. Кого, кроме меня, она может посылать на математические олимпиады?

В одной такой я участвовала в ноябре. И вошла в пятерку лучших. Точнее, стала второй.

Папа хотел знать, почему я не победила. Он в старших классах всегда выигрывал математические олимпиады и даже поставил в моей комнате один из своих призов — серебряный треугольник. Он очень гордился тем, что, когда остальные девочки играли в куклы, его дочь больше интересовалась калькулятором.

И это правда. Вот только калькулятор я чаще всего использовала в качестве стола в игре «Барби в офисе».

Поскольку сыновей у моего отца нет, он пытался приобщить меня к традиционным развлечениям отцов — сыновей. Это сработало со «Звездными войнами». Но не с бейсболом.

— Ты бросаешь, как девчонка! — кричал он на меня в Центральном парке.

— Я и есть девчонка!

Может, когда-нибудь Мик научит меня. Вздох.

Но я все равно ненавижу, когда мисс Хэйворд привлекает ко мне всеобщее внимание. Наверное, поэтому я и невнимательна на уроках. Кто хочет прослыть ботаником? Ответ: Дори Мэтсон, которая всегда сидит в первом ряду и постоянно тянет руку.

Так что вместо погружения в математику я принялась обсуждать с Джевел моду. Мне больше всего понравилось голубое платье до колен.

— Это. — Его придумал мой любимый модельер Изи Симпсон. Естественно, у меня не было ни одной его модели. Они слишком дороги. Семья Джевел тоже не очень богатая, но ее мама всегда покупает ей лучшую одежду.

Она подняла тонкую, идеальной формы бровь:

— Да? Возможно.

— А для чего оно тебе?

— Для Весеннего бала.