— Не нужно себя сильно винить. Ты вошёл в гробницу с собственными соображениями. Это мне ещё повезло, что не я вошёл первым. Должен сознаться, мне было очень любопытно, и я обыскал пожитки Гродовета. В них я обнаружил пузырёк с ядом, идентичный тому, что я позже нашёл в плаще Тобальда, когда осматривал его. Похоже на то, что Железный Трон не собирался допускать осечек. Мне не было никакой нужды анализировать содержимое, поскольку у чёрнобура появляется характерный запах при определенной концентрации. А когда я обнаружил символ Железного Трона, вся мозаика собралась воедино.

— У Гродовета тоже был символ?

— Нет. У Тобальда не было, по крайней мере, при себе. Если припомнишь мои слова, я упоминал лишь, что нашёл пузырёк с ядом, как на самом деле и было.

Я неожиданно вспомнил ещё кое-что.

— Вы же сказали, что взяли пробу крови и обнаружили яд, но при этом не уточняли, что обнаружили яд в этой самой пробе! А когда мы узнали, что это яд, Вы сказали, что «дали ему кое-что», имея в виду, что подменили кристалл.

— Отлично. Молодец, Джаспер. Кэмбер Фосрик гордился бы тобой.

— Но почему у Тобальда не было символа, если он работал на Железный Трон? — спросил я.

— А мне кажется, что был, но Тобальд не обладал тем же мужеством, что и Гродовет, который решил, что за ним никогда бы не стали следить. Думаю, Пурпурные Драконы обнаружат такой же символ среди вещей Тобальда где-нибудь в дальнем углу.

Я посмотрел на следы на полу и отверстие, откуда вылетел топор.

— Получается, что следы крупного мужчины принадлежали Вам. Но я не понимаю, почему Вы замаскировали ловушку слоем грязи.

— Поскольку когда я нашёл неопровержимые доказательства на теле Гродовета, — ответил Бенелаиус, — я тут же заподозрил, что Тобальд был с ним заодно. Они ведь, прежде всего, были не разлей вода, когда Гродовет приезжал в Гарс. И моё предположение оправдалось. Думаю, что мысль выставить всё так, чтобы Тобальд был один в ответе за всё, уже тогда сформировалась у меня в голове.

— Так вот почему Вы оставили пилюли на полу.

— Пилюли? — волшебник рассеянно посмотрел на меня. — О, да, даже я могу потерять что-нибудь.

— И раздробив их при этом точным ударом, — с ухмылкой поддакнул я.

— Ну да. Всё очевидно, в любом случае. Понимаешь ли, было необходимо, чтобы все уверились в том, что убийца не кто иной, как Тобальд. В конце концов, Гродовет и так поплатился за свои преступления жизнью, а если бы дальний родственник короля ещё и сам оказался убийцей… Это бы запятнало честь короны. Но в таком свете Гродовет всем запомнился как верный слуга королевства. Было необходимо, чтобы Тобальд, который был не меньшим предателем, имея все причины для того, чтобы разрушить собственный город и убить торговцев, заплатил не только за свои грехи, но и за грехи Гродовета.

— Но зачем тогда Тобальду было столь необходимо найти убийцу, если остальные были уже мертвы?

— Именно поэтому ему это и было нужно: Тобальд не знал, как убили Гродовета. Он, возможно, думал, что их раскрыли, поэтому проследили за Гродоветом до гробницы и там же убили. Кстати, я думаю, что сообщение о гробнице Фастреда оказалось неожиданным для Гродовета, — сомневаюсь, что последний стал делиться с мэром решением загадки. Королевский представитель искал сокровища, и я уверен, что их партнёрство с Тобальдом не предусматривало делёж драгоценностей.

— Таким образом, Тобальд думал, — продолжил я, — что убийца Гродовета выбрал следующей целью его.

Бенелаиус кивнул:

— И чем быстрее этого человека бы казнили, тем меньше был бы риск узнать о связи Тобальда и Гродовета с Железным Троном, если брать во внимание такую версию. Приказ Вангердахаста сыграл Тобальду на руку. По крайней мере, мэр думал так.

— Потому что, — подхватил я, — последнее, чего мэр ожидал, — это что обвинят во всём именно его, особенно, столь основательно, — я хрипло рассмеялся. — Он должен был быть вдвойне зол на Вас, поскольку знал, что большая часть улик была сфабрикована.

— Но я не сфабриковывал ни его намерений, ни предательства. Я не чувствую ни капли вины за содеянное, Джаспер. Справедливость восторжествовала. «Куплено кровью. Оплачено кровью». Таковы слова легенды, которые вполне могут служить эпитафиями на памятниках Гродовету и Тобальду.

Я задумчиво посмотрел на Бенелаиуса.

— Вы хорошо говорите, господин, но Вы не столь кровожадны, сколь хотите казаться. Вы хотели, чтобы Тобальд спасся.

Волшебник удивлённо поднял кустистые брови.