Тут сзади нас раздался шорох. Обернувшись мы увидели тяжело привалившегося плечом к арке прохода профессора — помяни черта, и он тут как тут. Выглядел главный ушкофетишист академии неважно. На щеке рядом со ртом какое-то смазанное фиолетовое пятно, лицо бледное, покрытое крупной испариной.

— А, это вы, ребята, — пробормотал он, идя к нам неровной походкой.

— Профессор, что произошло! — Такуто и компания бросились к преподавателю. Я подошел следом.

— Нет времени объяснять! Отправляйтесь в штаб, быстрее!

— Штаб?

— Быстрее! Здесь опасно, — Штайн захрипел. Затем сунул руку за пазуху… И с доброй улыбкой надел извлеченные оттуда обручи с кошачьими ушками — а так же декоративными хвостиками и лапками нам на головы. Он что, всегда запас с собой носит?!

— Действительно… прекрасно… — выдавил профессор, полюбовавшись на дело своих рук, и несколько более бодрой походкой пошел к дальнему выходу, — Дальше все зависит от вас!

Мы с Такуто обескураженно смотрели ему вслед. Танарот и Фальче — счастливые! — весело махали ему ладошками на прощание.

— Да что такое…

— Не знаю… Что за штаб такой? — полюбопытствовал я. Странно, во время обзорной экскурсии мне ничего подобного не попадалось.

— Понятия не имею, — отозвался Такуто, — у нас в Академии никогда не было ничего подобного…

— Тогда предлагаю пойти спросить Сакуму.

— Точно. Поспешим! — и мы припустили бегом.

За дверью кабинета Сакумы вместо привычного кабинета оказался нужный нам штаб. Сирены тревоги, сидящие за консолями студенты, словно операторы в зале координирования полетов космодрома, и вращающаяся по центру помещения голографическая сфера не оставляли место сомнениям. За главным столом с Энеей за плечом восседал Сакума Эйтаро в характерной позе, оранжевых очках и перчатках. Для полного сходства с Икари Гендо из Евангелиона ему не хватало только стрижки, морщин и бороды.

— Семпай, что здесь происходит?! — мы подбежали к куратору… хотя, скорее командующему.

— Он был воскрешен, — мрачно ответил Сакума, не меняя позы. Но на следующей фразе его руки дрогнули и голос прозвучал неожиданно громко, наверное, из-за смолкших сирен — Тот, кто проповедует Писание! Евангелист!

В зале повисла тишина. Первым вскочил, с криком схватившись за голову, кто-то из операторов голосферы:

— А-а-а-а-а! Мы пропади!

— Трагедия повторится!

— Нам не спастись! — за ним в панику ударились остальные студенты.

Сакума принялся объяснять, не обращая на творящуюся в зале истерику никакого внимания. Рук от лица, кстати, он тоже не отнял:

— В прошлом он был жестоким тираном, причинившим нам множестово страданий. В конце концов, не в силах выдерживать этот адский гнет, учащиеся восстали. И после великой битвы запечатали его. Это было двадцать лет назад.

Фига себе история! Сузухо подняла табличку "Сколько вам лет, семпай?" Мда. Все же она не слишком умна, нашла, что у мага спрашивать. Профессор Сагами вон вообще как тринадцатилетний мальчик выглядит.

— А почему администрация не вмешивалась?! — вот, у Такуто вопрос поумнее.

— Из-за того, что он был преподавателем! — мрачно признался Сакума. — Скорее всего, администрация нам и в этот раз не поможет… Взгляните, например, на Трин.

По щелчку пальцев командующего перед нами открылось окошко связи.

— Я ничего не видела и не слышала, — сказала оттуда богиня с каким-то подчеркнуто равнодушным выражением лица. Прежде, чем мы успели как-то откомментировать услышанное, она принялась хвататься руками за голову и, широко распахнув глаза, издавать короткие вскрики. Я почувствовал, как земля уходит у меня из под ног.

— Спасибо, Энея-сан, — поблагодарил я не давшую мне упасть горничную. Мне стало по-настоящему страшно. Что могло довести Трин до такого состояния?!

— Ну вы поняли, — спокойно сказал Сакума, будто паника невозмутимейшего создания в академии была в порядке вещей, — Да и почти вся администрация сейчас на большом саммите богов и демонов. А те, кто есть, не станут вмешиваться. Единственное исключение — профессор Штайн, он был студентом двадцать лет назад.

Тут снова раздались сирены тревоги. Из возникшего в голосфере окошка смотрела Мияби. Почему-то в зеленой каске:

— Цель прорвалась через шестую линию обороны!

— Цель приближается к седьмой линии защиты, Микарии Харуке! — тигрицу сменила Синклавия. Тоже в каске. Я возмущенно повернулся к Сакуме:

— Командующий, вы отправили моих людей на передовую?!

— Отставить, Гарем-2! Сейчас не до сентиментальных привязанностей! Смотрите внимательно! Сейчас вы увидите нашего врага — того, кто проповедует Писание!

В голосфере появилась картинка.

Микария Харука оказалась той самой девочкой, что я видел во время обзорной экскурсии поливающей цветы. И ее робот… или голем? Неважно, тоже был рядом с ней, увешанный еще большим количеством оружия, чем раньше. Пока враг приближался к воротам дворика, где находилась седьмая линия обороны, Микария успела разразиться пафосной речью. Полезного в этой речи было только два факта — что Микария Харука — лучшая ученица профессора Сагами, и что ее голема зовут Крайц Кройц Третий. И он тоже ее лучшее творение. Остальное я пропустил мимо ушей. В итоге для меня оказалось полнейшим сюрпризом, когда прямо посреди восхваления достоинств своего Кройца Микария приказала открыть огонь. А вед враг еще даже не показался в зоне видимости!