Наконец за очередной конструкцией, в километре от них, показалось длинное, приземистое здание бурого цвета, вокруг него суетились какие то люди. — Декабрист вон, кажется, — узнал кого — то юноша, идущий первым, и предложил: — Побежали? Группа, поддавшись единому порыву, рванула вперед. Саша еле успевала за ними. Вскоре ребята, задыхаясь, остановились у здания и тут же оказались свидетелями, разочаровавшей их, сцены. Из полуоткрытой створки амбарной двери, высунувшись наружу по пояс, потрясал двустволкой сердитый старичок, схожий цветом лица с бревенчатыми стенами амбара. — Это, какое приобретение? — сердито восклицал он. — Удачное, — спокойно увещевал его молодой человек в накинутом поверх майки самодельном пончо. — Амбар колхозный. Нечего его приобретать, — благородно негодовал сторож. — Да ни кто, ни чего не собирается приобретать, старый ты хрен, — не сдержался оппонент, — Концерт здесь должен быть, музыкальные номера.

— Я тебе покажу номера, контра волосатая,

— завопил старик и прицелился в молодого человека. — Но — но, папаша, — попятился тот. Саша с интересом наблюдала за этой поучительной сценой, как у нее за спиной раздался знакомый голос. — У тебя нет ощущения, что Малой нас надул? Девушка обернулась и увидела Герду в компании двух девушек, тоже по виду хиппи, да еще и близняшек. — Есть, — согласилась Саша.

— Бывает, — Герда протянула ей папиросу.

— На затянись. — Саша машинально приняла протянутую ей папиросу, затянулась и тут же закашлялась. — Я не курю ведь. Что это? — она вернула папиросу Герде. — Тебе понравится, — убежденно заверила та. — Марихуана? — округлив глаза, предположила Саша. Близняшки синхронно кивнули. Тут где — то рядом грохнул выстрел, и вся компания бросилась в рассыпную по полю. — Вот старый дурак, — на бегу хохотнула Герда и похвалила. — А ты ничего подруга. Ладно, сбавляем скорость, опасность миновала, — и она остановилась. Саша тоже. — Солнце здесь? — спросила она.

— Да вон, — засмеялась Герда, ткнув пальцем в раскаленный шар на небосклоне, но, заметив обиду в глазах спутницы, оговорилась. — Пока не видела. Вообще то обещал. Он странный тип, загадочный. У него в Кенике дом свой есть. Но ни кто не знает где. Скелет с Малым двенадцать раз ходили искать и не нашли. Вот я думаю, — может Солнце посланец с другой галактики и у него дома находится межгалактическая станция. Так то. — Ясно, — вздохнула Саша и огляделась.

Жара уже спадала, и на ржавые поручни брошенной у обочины бороны легли пурпурные лучи закатного солнца. Голоса полуденных жаворонков сменили гортанные вскрики вороньей стаи, устраивающейся на ночлег на высоковольтных конструкциях. По всему полю брели фигурки незадачливых поклонников Удачного приобретения. Кто — то из них разжег костер и кто — то танцевал вокруг него. Саше, отчего — то стало необычно легко. Она неожиданно всем телом ощутила окружающий ее простор и свободу. Чудесную и нелепую до прекрасного. — Пошли к костру, — предложила Герда. — Давай, — легко согласилась Саша.

У костра восседало четверо молодых ребят и две девушки, третья кружилась вокруг огня со сплетенным из еще зеленого терновника венком. Саша и Герда молча уселись рядом с остальными и протянули к огню руки, попутно прислушиваясь к неторопливым переговорам сидящих. — И зачем нужно побеждать этот мир, — повествовал молодой человек в самодельном пончо. — Не лучше ли раствориться в нем подобно ветру, — он словно в подтверждение своих слов провел ладонью у себя над головой. — Правильно, — невпопад поддержал его коренастый брюнет с перевязанными сиреневой тесемкой волосами. — Очень хочется свободы. А это бабки, бабки, бабки. — Иди работай, — встряла в разговор Герда и глупо хихикнула. — Золотые слова, — послышалось из темноты. В свет костра вышел Солнце, поприветствовал всех сидящих жестом и протянул рассказчику перетянутые тонкой деньги. — Декабрист, Малой передал, очень извинялся. У Приобретения солисту менты руку сломали. — Он заметил Сашу и отдельно поздоровался с ней: — Салют! — Посидишь? — пригласил его к костру Декабрист. — Не могу, пора в город, — отказался тот и шагнул обратно в тень. — Я тоже пойду, — засуетилась Саша и, не дав никому опомниться, вскочила и бросилась вслед за молодым человеком.

Его она догнала минуты через две. Солнце шел размеренным шагом по тускло белеющей в сумраке проселочной дороге. — Привет, — зачем — то опять поздоровалась девушка. Солнце улыбнулся и спросил: — Давно хипуешь? — Целый день. По настоящему, — призналась девушка. Молодой человек еще раз улыбнулся и сказал: — По настоящему еще никто не умеет. — А ты? — спросила Саша. — Это моя работа, — признался он. — То есть? — не поняла она. Молодой человек остановился и показал ей на высоковольтные провода. — В детстве я думал, что это телефонная линия, и мне казалось, будто я слышу чьи — то голоса. Предположим, один говорит в Париже, а другой отвечает ему в Москве, а я слышу их здесь, в поле. Это было очень важно для меня. Потом я понял, что это просто электрические провода, и это перестало быть для меня важным. А жалко, — Почему? — доверительно, вполголоса спросила девушка. — Слишком предсказуемо, — подмигнул Солнце и двинулся дальше. Саша последовала за ним. В небе из за туч появилась полная луна и окутала голубым неоновым светом силуэты идущих.

Вскоре они ехали в поезде и смотрели друг на друга.

Потом они шли по улице и прислушивались к шагам друг друга. Потом они остановились на перекрестке и Солнце поинтересовался у Саши: — Есть хочешь? И она ответила: — Хочу.

В кафе Гном было относительно спокойно, половина столиков пустовала и молодые люди, в сопровождении вислозадого официанта неопределенного возраста, спокойно проследовали за столик у окна. Не успели они устроиться, как из противоположного конца зала к ним подгребли Скелет, Малой и широкоплечий приземистый парень. — Хуан, — представил его Солнце и первым показал на пустующие места. — Торжествуем? — смекнул Малой, быстро занимая место во главе стола. — Что будем кушать? — подозрительно оглядывая длинноволосую компанию, подал голос официант. — Так. Пять покиевски, пиво пять, — торопливо начал Малой. — Суп, — вставила Саша, косясь на Солнце. — Мне еще Боржом, — заказал он. — Пять, — поддержал Малой. — Оплатите? — засомневался официант. — Обижаете! У нас стипендия, — успокоил его Малой. Все кроме Саши сделали нарочито чванливые лица и официант удалился. Через десять минут компания уже чревоугодничала. Больше остальных усердствовал Малой. Не взирая на хлипкое телосложение, он поглощал содержимое тарелки с ужасающей быстротой; за ним следовал Скелет, делая, однако. Это менее импульсивно, то и дело косясь на Сашу. Солнце и Хуан ели не торопясь, а Саша вообще, казалось, потеряла аппетит и лишь задумчиво водила ложкой в супе. — Ты чего? Не будешь? — разобравшись со своей котлетой, спросил ее Малой и вопросительно скосился в ее тарелку. Саша кивком отказалась и вертлявый проглот ловким движением вилки перетянул ее котлету на свою тарелку. Скелет пихнул его в бок локтем и пробурчал: — Совесть имей. — Чо! Чо! Она сытая, — набивая рот котлетой, отмахнулся тот. — Тогда не жмотничай, делись, — сделал замечание Скелет и отнял у приятеля половину. — Куда в тебя лезет!? — возмутился Малой и взялся за пиво. — Скелет, ну идешь, ты ли нет? — послышалось из другого конца зала, откуда собственно и появились приятели. Скелет растерянно взглянул на Малого и Хуана? Малой вытер рот последней салфеткой и, не ведая сомнений, поднялся из — за стола, прихватив бутылку с пивом. — Благодарствуйте, очень сытно, — поблагодарил он Солнце и Сашу, хлопнул Хуана по плечу и пихнул Скелета. — Пойдем, пойдем. Хуан!? — он два раза щелкнул пальцами перед носом приятеля. — Хуан, таблетки, ням, ням. Хуан зло отмахнулся, но встал, за ним встал и Скелет. Саша и Солнце снова остались вдвоем. — Наелась? — спросил молодой человек. Девушка преданно взглянула на него. — Хорошо, — откинулся на спинку стула Солнце и попросил: Ты сделаешь для меня одну услугу? — Сделаю, — ответственно заявила она. — Сейчас выйди на улицу и жди меня там, в арке, напротив Союзпечати, — проинструктировал молодой человек. Саша, отчего то, словно завороженная, поднялась и пошла к выходу. У столика тут же возник официант: — Расплачиваться сейчас будем? — Чуть позже, я еще людей жду, — спокойно ответил Солнце, заглянув в белесые глаза халдея. — А девушка? — не сдавался тот. — Ты понимаешь, — доверительно сообщил ему молодой человек: Я даже и сам не знаю. Вроде столько уже прожили вместе. Казалось бы, — родные люди, но...... — и он многозначительно пожал плечами. — Понятно! — заскучал официант и отошел. Солнце огляделся. По залу бродила грустная парочка, по всей видимости влюбленных студентов. Солнце поймал взгляд юноши и жестом пригласил к себе. Парочка осторожно приблизилась к столику и присела. — Студенты? — сделал предположение молодой человек. Парочка согласно вздохнула. — Я тоже был когда — то студент, — продолжил Солнце. Поднимаясь. — Поэтому я вам преподнесу один сюрприз, подтверждающий, ни все золото, что блестит, но и не все какашка, что пахнет. — Он пожал юноше руку и пошел к выходу. У самых дверей он столкнулся со швейцаром. Дюжий мужик с повадками вдовца, преградил ему путь, но тут же был встречен вопросом: — Кузьмич, у тебя с четвертного сдача есть? — Я Вита-лич! Нет, — задумался вдовец, машинально открывая дверь перед Солнцем. — А ты говоришь! — глубокомысленно заметил тот и вышел на улицу.

Едва Солнце свернул в арку, и Саша присоединилась к нему, он вытянул из — за пазухи граненый стакан, и протянул ей: — На память. — Утащил? — испуганно удивилась девушка. — Каяться недосуг, бежим, — схватил за руку парень и потащил через дворы прочь. У них за спиной залился сердитой трелью свисток.

В начале двенадцатого они вошли во двор дома Саши. — Мне, наверно, в это кафе теперь и показываться нельзя, — с ужасом разглядывая стакан, сказала девушка. — Почему, месяца через два милости просим, — успокоил ее Солнце. — Как интересно! — невольно подивилась Саша и отчего то призналась: А я через два дня в Болгарию улетаю. Папа путевку купил. — Два дня ни срок, — сказал молодой человек и хлопнул ей ладонью по плечу: Ну ладно мне пора. Я обещал подменить Красноштана в Политехе. Будет время, заходи. — Зайду, как — ни будь, — залилась румянцем девушка и быстро пошла к своему подъезду.

Солнце обождал, пока за ней захлопнется дверь, и неторопливо направился к светящейся за сквером улице, мимо компании припозднившихся доминошников

Очутившись в квартире, Саша тут же подбежала к окну и выглянула наружу. Двор пустовал. Девушка грустно вздохнула и поплелась на кухню. Там, пока закипал чайник, она уныло слонялась вокруг стола, листала свой девичий альбом и напряженно думала о чем — то. На этом ее и застал звонок в дверь. Девушка, от неожиданности, отшатнулась к старинному комоду и смахнула с него гипсовый бюст Есенина. Бюст полетел на пол и разбился вдребезги. Саша перешагнула осколки и пошла, открывать входную дверь. На пороге стоял дядя Родион в брезентовом плаще — палатке, болотных сапогах, удочкой в руке и вещевым рюкзаком за спиной. — Отец собрался? — спросил он. — Они с мамой на дачу уехали до ночи, — ответила девушка, пропуская гостя в квартиру. — А что же рыбалка ¬шкин кот? — опечалился дядя Родион. — Мама сказала, что у папы печень, — ехидно передала Саша. Дядя задумчиво прошелся по прихожей, походя, заглянул в альбом девушки и неожиданно миролюбиво заявил: И все-таки Елизавета Анатольевна — очень привлекательная женщина! Гоу ту де пак! — после чего вышел из квартиры. Девушка закрыла за ним дверь и вернулась на кухню к осколкам бюста классика, но задержалась там очень не долго. Вскоре она уже ехала в троллейбусе по направлению к Площади Ногина.