— Изумительно! — Майкл был действительно потрясен. — Это и есть настоящий Голливуд, не так ли?

— Он самый, — сказал Хасуэй.

Майкл положил свой портфель на стол и вынул оттуда копию «Тихих дней».

— Джордж, — сказал он, — вы когда-нибудь это читали?

— Нет, — ответил Хасуэй, взяв в руки книгу, — но я немного слышал об этом.

— Я был бы рад, если бы вы это прочли. Мне хочется услышать ваше мнение, получится ли из этой книги фильм.

— Конечно, Майкл, я с удовольствием прочитаю.

Раздался стук в дверь, и появилась Хелен Гордон в сопровождении высокой красивой женщины в модном костюме, которая выглядела лет на сорок.

— Вечером я это прочту, — сказал Хасуэй.

Он вышел из комнаты, и Майкл остался наедине с двумя женщинами.

— Мистер Винсент, — сказала Хелен, — я хочу представить вам Маргот Глэдстон.

— Добрый день, — сказала женщина.

Майкл пожал ей руку, восхищаясь ее спокойной манерой держаться и низким, приятным голосом.

— Рад познакомиться, мисс Глэдстон.

Хелен заговорила снова:

— Мистер Голдман предположил, что Маргот будет вам хорошим секретарем. Она какое-то время работала на студии, и он подумал, что она помогла бы вам освоиться.

— Очень любезно с его стороны, — сказал Майкл. — Можно мне поговорить с мисс Глэдстон?

— Конечно, — сказала Хелен. — Если что-то будет нужно, позвоните мне. — Она вышла.

— Вы не присядете, мисс Глэдстон, — предложил Майкл, указывая ей на один из кожаных честерфилдских диванов перед камином.

— Спасибо, — ответила она, сев и положив ногу на ногу. — И пожалуйста, называйте меня просто Маргот.

Теперь Майкл разгадал ее акцент.

— Я не сразу понял, что вы англичанка.

— Точнее была ею, очень и очень давно, — ответила она. — С девятнадцати лет я живу в этой стране.

— Это нисколько не испортило вашего произношения, — сказал он.

Она широко улыбнулась, показав прекрасные зубы.

— Спасибо. Просто я быстро поняла, что в Голливуде ценят английский акцент, и старалась его сохранить.

Майкл сел напротив, с некоторым недоумением разглядывая ее.

— Конечно, человек, разбирающийся в делах студии, может оказать мне немалую помощь, — сказал он. — Но есть один момент, который мне непонятен.

— Может, я смогу его прояснить?

— Может быть, и я надеюсь на вашу откровенность.

— Разумеется.

— Почему я, новый человек на студии, получаю в награду неизвестно за что такую элегантную и, без сомнения, квалифицированную секретаршу? Я уверен, что на студии помимо меня нашлись бы продюсеры, которые на голову меня выше и которые были бы счастливы работать с вами?

Она смерила его холодным взглядом.

— Вы очень прямолинейны, мистер Винсент.

— Это экономит время.

— Что ж, хорошо, — сказала она, — не понимаю, почему бы вам не узнать того, что уже известно всей студии.

— И что же это?

— Давайте я начну с самого начала. Я родилась в семье мясника в деревушке Кауз на острове Уайт. В школе у меня обнаружился театральный талант, и я пыталась сделать сценическую карьеру в Лондоне. Я почти сразу получила роль в пьесе Ноэля Кауарда, ее увидел Сол Вейнман и пришел за кулисы, чтобы поздравить меня. Он предложил мне контракт на студии, и уже через месяц я была на «Центурионе», этакая прекрасная английская звездочка.

Я играла маленькие роли, очень редко мне доставалось что-то более значительное. Так прошло несколько лет, а потом студия стала разваливаться на глазах. Будучи практичным человеком, я пришла к мистеру Вейнману и попросила его устроить меня секретарем. Он предложил мне работать в числе полудюжины других девушек в его офисе, а через пару лет он умер.

Когда во главе студии встал Лео Голдман, я осталась работать в офисе и, в конце концов, стала его секретарем. Я была его любовницей… Это продолжалось до его женитьбы. Теперь уже было неловко держать меня в конторе, поэтому Лео перевел меня в офис руководителя производства Мартина Белла, и я стала его секретарем и его любовницей…

Так все и шло до недавнего времени, когда Мартин довольно скоропалительно женился на девушке, которой чуть больше двадцати. — Маргот развела руками. — Так что, как видите, я снова причиняю неудобство, и никому в административном корпусе не хотелось бы видеть меня в своем офисе. Все боятся, что я буду обо всем докладывать Мартину или Лео. Я считаюсь чем-то вроде бомбы замедленного действия.

— Понимаю, — сказал Майкл. — Оставим в стороне ваши личные отношения с Лео и Беллом. Вы хорошо знаете свое дело?