Шрифт:
— Хорошо, я это запомню.
— С Адером дело другое. Думаю, вам следует знать, что он сам пишет в основном короткие рассказы; единственный сделанный им сценарий превратился в небольшой, красивый и туманно значительный фильм.
— Да, это его вполне характеризует.
— Не стоит просто предлагать ему работу; попробуйте сделать так, чтобы это было нечто вроде вызова.
— Хорошо.
— А кого ты планируешь взять на женскую роль? Чтобы картину заметили, тебе нужна действительно потрясающая актриса.
— Вы ее видели несколько минут назад.
Лео поднял брови.
— Ваша подруга? Ванесса?
Майкл кивнул.
— Ванесса Паркс.
Лео уставился в свой стакан.
— Майкл, вы слышали хоть что-нибудь из того, что я вам вчера говорил? Она великолепна, это я признаю, но в этом случае вы, кажется, принимаете решение не головой, а совсем другим местом.
— Нет, — сказал Майкл. — В этой картине она будет потрясающе хороша. Во многом Ванесса сама похожа на девушку в книге. Эта роль будет для нее естественной; роль уже есть в ней, и она поможет ей стать хорошей актрисой. Все, что ей нужно — это доверие, а это у нее будет.
Лео покачал головой.
— Не знаю.
— Лео, — сказал Майкл, подавшись вперед, — к этому фильму у меня уже готов бюджет. При том размере гонораров, который я запланировал, я смогу снять картину в Калифорнии за восемь миллионов. Если же на эту роль я возьму признанную звезду, ее зарплата съест деньги, предназначенные для всех остальных. Что бы вы предпочли — фильм со звездой, но за двадцать пять миллионов, или восьмимиллионный фильм с девушкой, которая станет звездой, как только картина выйдет на экраны?
— Мне нравятся ваши расчеты, за них я вам и плачу, — сказал Лео. — Но вы твердо убеждены, что Ванесса справится с этой ролью?
— Да.
— Что ж, — сказал он, — только будьте уверены, что вы с лихвой возвратите мне все затраты.
Майкл встал.
— Постараюсь.
— Кстати, — сказал Лео, — надеюсь, вы уже закупили все права на книгу?
Майкл покачал головой и улыбнулся.
— Через три недели заканчивается срок действия авторских прав.
— Ждать вовсе не обязательно, — сказал Лео.
— Почему?
— Закупите все права уже завтра. Вы сможете опередить наследников, я не хочу, чтобы в прессе появились статьи о том, как «Центурион» ждал, пока истечет срок действия авторских прав, а потом набросился на книгу, как коршун.
— Хорошо, я завтра же займусь этим.
— Кого вы предполагали взять режиссером?
— Я взял бы Джорджа Кьюкора, если бы мог воскресить его из мертвых. Хотелось бы найти кого-нибудь в этом роде, чтобы умел работать с женщинами.
— А как насчет того парня, который работал в «Ночах Даунтауна»? У него неплохо получается.
— Он для этого не подходит, поверьте, я его знаю. Я еще обращусь к нему, но не в этом фильме.
Первый фильм обеспечил Майклу признание публики, и если Чак Пэриш будет режиссером его следующего фильма, то может сложиться впечатление, будто они работают вместе, — и придется делиться славой. Теперь ему нужен был другой режиссер.
— Скажите мне, когда найдете подходящего человека.
Раздался звонок в дверь.
— Пойдемте встретим всех остальных, — сказал Лео.
Они оба поднялись и направились к двери.
— Кстати, — сказал Лео, — Боб Харт гораздо ниже ростом, чем вы думаете; постарайтесь не выдать своего удивления.
Глава 18
Роберт Харт действительно был ниже ростом, чем предполагал Майкл. Даже в ковбойских ботинках он доставал Майклу только до подбородка. После своего последнего фильма он похудел, прибавилось седины в волосах; и Майкл сразу увидел в нем доктора Мэддена из «Тихих дней».
Его жена, Сьюзен, оказалась невысокой привлекательной женщиной, с пучком светлых седеющих волос, но в твердости ее рукопожатия и прямоте взгляда Майкл распознал ту силу, которой недоставало ее мужу.
Харт вел себя дружелюбно, но сдержанно; он, очевидно, привык к некоторому преклонению окружающих и принимал его по-королевски — как должное. Сьюзен была разговорчива и более открыта. С виду они хорошо подходили друг другу.
— Что теперь собираешься делать? — спросил Лео у Харта, когда они оказались в комнате и им подали напитки.