На экране возникло упитанное загорелое лицо Слаовиша Добальски – работорговца, частенько связывавшегося с Аргзой. Немалая доля прежней команды – из тех, что были живы до прибытия на злосчастный Данар – была составлена именно благодаря ему, и у Аргзы с ним давно было налажено что-то вроде приятельского сотрудничества. Сильвенио Слаовиш не нравился категорически: он не любил этого прожжённого хитреца, у которого, казалось, напрочь отсутствовали любые понятия о морали.

– Кого я вижу! Паук, душа моя, почему не здороваешься с давним другом?

– Потому что ты мне не друг, старый пройдоха, – отозвался тот невозмутимо, ничем не выдав, что узнал его только по голосу. – Что тебе опять понадобилось? Мне пока не нужны новые люди.

Слаовиш, не прекращая сыпать любезностями и слащавыми метафорами, начал вдохновенно рассказывать о каких-то ошейниках удалённого контроля, лишняя партия которых была им закуплена так удачно. Аргза слушал его не слишком внимательно, и Сильвенио позволил себе не вслушиваться в неприятный разговор больше: вряд ли по этой теме кому-то из них потребуется его мнение.

Поэтому он пропустил момент, когда работорговец замолчал и с интересом уставился на него, продолжавшего разминать мышцы пирата. Взгляд его Сильвенио не понравился.

– Продай мне его, Паук, – произнёс Слаовиш неожиданно. – Твоего мальчишку, умеющего и взламывать сайты Федерации, и согревать постель, и так мило заботиться. Я отдам тебе за него моих умнейших техников, даже одного телепата, если захочешь. Нет, двух телепатов! И ещё заплачу, как за целый корабль. Ты меня знаешь, Паук, у меня хватит денег.

Аргза неопределённо хмыкнул, будто бы размышляя, и Сильвенио внутренне похолодел. Поощрённый такой реакцией, торговец написал на листке сумму и поднёс листок к экрану. Аргза сделал вид, что внимательно разглядывает записку.

"Что там за цифра, Лиам? Он ведь предлагает мне деньги, я его знаю."

Сильвенио издал судорожный вздох и замер, пальцы его, лежавшие на плечах пирата, дрогнули.

"Сир… Не надо… Я буду слушаться… я же и так слушаюсь…"

Аргза снова хмыкнул.

"Успокойся, мне просто любопытно, во сколько он тебя оценивает. Я не собираюсь тебя продавать, глупый."

Сильвенио не особенно ему поверил, но цифру всё-таки назвал – всё так же мысленно. Аргза удивлённо дёрнул бровью и стукнул ногтем по экрану, показывая, что бумажку можно убрать.

– Так что, Паук? По рукам, душа моя?

– Нет.

– Тебе нужно больше? Я заплачу больше! Сколько?

Аргза улыбнулся.

– Он не продаётся.

Слаовиш напрягся.

– Паук, я могу…

– Нет. Я сказал, он не продаётся. Какое из моих слов тебе не ясно?

Добальски это, кажется, не на шутку расстроило. Он сердито попрощался и отключил связь, а Сильвенио некоторое время всё ещё неверяще смотрел на потемневший экран, пытаясь осознать в полной мере, чего только что избежал. Голос варвара вывел его из раздумий:

– Не всё ли тебе равно, кому служить?

Он вздрогнул.

– Нет… не всё равно. Я, по крайней мере, знаю, чего от вас ожидать. По большей части знаю… Мне с вами привычнее. Не продавайте меня, ладно? Я… мне… Мне страшно даже представить, что ко мне будет… прикасаться ещё кто-то. С вашими… прикосновениями… я смирился, во всяком случае.

Аргзе, похоже, его ответ весьма понравился. Вид у него был откровенно довольный. Сильвенио молчал.

– Я не продам тебя, – заговорил пират медленно, взвешивая каждое слово. – Я никому тебя никогда не отдам, Лиам, неужели не очевидно? Ты – мой. Он может сколько угодно предлагать мне телепатов, техников, блудниц и блудников, горы золота – но всё это неважно. Знаешь, почему? Потому что золоту и чужим телепатам я не доверяю. А тебе – доверяю. Ты понимаешь? – он вдруг взял его руки в свои и поочерёдно поцеловал каждую ладонь, припал губами к запястьям. – Моё доверие – бесценно. И тебе лучше никогда его не подрывать. Помни об этом ради своего же блага.

Сильвенио поражённо уставился на его затылок.

– Я участвовал в бунте против вас, – напомнил он тихим срывающимся шёпотом. – А потом ещё пытался сбежать. И вы… всё ещё доверяете мне?

Аргза запрокинул голову, не отпуская его ладоней, и как-то очень расслабленно ему улыбнулся. Сильвенио сомневался, что эту его улыбку когда-нибудь доводилось видеть даже Хенне.

– Всего лишь детские шалости. Я и так тебя наказал за них, и уверен, что больше ты так глупо шалить не будешь. Так ведь?