– Э-э, пф-ф... может, пару деталей, – туманно ответил Лазарь.

В кратком пересказе Симона вся история выглядела куда глупее, чем была на самом деле. Чтобы не выдавать своего смущения, Лазарь отвёл взгляд и оглядел комнату. Здешняя обстановка почти не изменилась с его последнего визита – она вполне соответствовала креслам. Под ногами настоящий иранский безворсовый ковёр, меблировка под стать экспозициям Лувра или залам Фонтенбло. Лазарь не раз задумывался о характере этой странной приверженности Симона к атрибутам роскоши, но так и не пришёл к однозначному выводу.

– Не возражаешь, если я задам несколько вопросов? Нужно прояснить кое-какие моменты. Сам понимаешь, идти на поклон к Меценату с какой-то просьбой неподготовленным – всё равно, что заботится о причёске во время сна. Тем более, с такой просьбой.

– Нет проблем.

Меценат был личностью, окружённой ореолом таинственности. Никто не видел его в лицо и не знал настоящего имени. Страсть к такому инкогнито чем-то роднила его с боссами транснациональных корпораций. Меценат собрал и организовал группу Лазаря, наречённую с лёгкой руки Яники «сектой». Он предоставлял жильё, он же и платил. Однако его нельзя было назвать принципалом. Скорее, Меценат олицетворял некую высшую движущую силу, которая никогда не требует и не приказывает, а, скорее, предлагает. В остальном подопечные Мецената, как и все божьи твари, были предоставлены самим себе. Роль Метатрона была возложена на Симона Петровича.

– Итак, вопрос первый, – начал Метатрон, устраиваясь поудобнее в кресле. – Насколько ты уверен в девушке?

– Достаточно, чтобы прийти сюда, – ответил Лазарь. – Она не поддалась, если вы об этом. Не вызови я скорую, она бы сейчас обедала с Цоем.

«Не слушай, что они будут говорить», – зашептал из глубин долговременной памяти собственный голос. – «Не поддавайся на искушения. Лучше умри».

Неожиданно к голосу присоединился другой, незнакомый:

«Ручка была мокрой», – вкрадчиво прошептал он. – «С другой стороны ручка была мокрой».

Лазарь отогнал от себя этот шёпот, как наваждение.

– Это хорошо, очень хорошо, – Симон Петрович выглядел действительно удовлетворённым. – Теперь меня интересует отчим девушки. Сегодня у него пропала падчерица. Сомневаюсь, что он не заметит.

– С ним тоже никаких проблем, – заверил Лазарь. – С недавних пор Калим полностью подвластен Ведущему. Ему и раньше было плевать на дочь, а теперь и подавно. И потом, юридически Яника совершеннолетняя, и может послать опекуна куда подальше, если захочет. По друзьям и соседям она скучать не будет – все уже знают, что последние три недели она провела не на курорте. Будьте спокойны, реноме шизички за ней закрепилось надолго.

– Хорошо, так и запишем.

Симон Петрович порылся в карманах халата, вынул на свет божий серебряный портсигар и коробок спичек. Вставил в губы длинную тонкую сигарету (Матвей презрительно называл такие «мышиными тампонами») и с наслаждением раскурил.

– В принципе, всё вроде бы нормально. Не думаю, что Меценат будет сильно против, – проговорил Симон из клубов сизого дыма. – Ответ получишь через два дня. Да, и последнее. Что скажут твои ребята? Как-никак, а ещё один едок в доме, да и очередь в сортир на одного длиннее.

– О, не переживайте, – Лазарь плавно развёл ладонями, словно раздвигал дверцы лифта. – Я уверен, мои будут в восторге.

Глава 2. Добро пожаловать в Хогварц

1

– Ты привёз её сюда? – выпучила глаза Дарения. Айма рядом с ней наверняка сделала то же самое, но по её раскосым глазам об этом трудно было судить. – Сейчас? Она уже здесь? Ты идиот?

Лазарь слушал их вполуха. Он, как угорелый, носился по гостиной и закрывал на окнах шторы. Сенсор снова остался в машине с Яникой, ожидая сигнала к тому, что почва подготовлена и можно ввести её в дом.

– Я знаю, что ты не идиот, а значит, это просто такой способ над нами поглумиться, – продолжала Дара. – Нет, ну скажи, разве трудно было хотя бы предупредить?

– Не говоря уже о том, что такие вещи сначала обсуждают с другими, – добавила Айма.

Лазарь закрыл последнее окно, погрузив гостиную в таинственный полумрак, и обернулся к подругам. Рассчитывать, что они примут чужачку с распростёртыми объятиями, и уже через пару дней станут подружками «не разлей вода», не стоило. На это потребуется хотя бы месяц.

– Собирать совет племени было некогда. Своих планов я не скрывал, вы всё знали с самого начала. Если бы хотели что-то обсудить, сделали бы это давно. А значит, не хотели. А значит, не возражали. Сенс был не против, а значит, мнение Матвея уже ничего не решало. Голос малолетнего недоумка ещё, как минимум, шесть лет совещательный.

– Мы, наверное, тоже недоумки? – набычилась Айма.

– Вы нелюбопытны, – Лазарь зашагал обратно в прихожую. – То есть, безынициативны. То есть, инертны. То есть, вам проще, когда решают за вас. Так что... да, в каком-то смысле.