Шрифт:
Серые фигуры остановились. Воды суровой реки бились об основания моста, словно взывая к духу битвы. Небо почернело, сгустился терпкий туман. Поль всё ещё не мог пошевелиться, он не понимал, что происходит, но мысль о том, что может умереть, внезапно напомнила ему о прекрасной белокурой нимфе, улыбающейся весне и пению птиц из своего узорчатого окна. «Ради такой красоты можно жить…» -¬ подумал он.
- Так живи… - промолвил незнакомец. – Вы слышали? Уходите. Он – не ваша добыча.
Человек в шляпе обращается к серым фигурам, несомненно. Но как он узнал мои мысли? Что происходит?!
Незнакомец сделал шаг вперёд и крикнул:
- Пошли вон, стервятники!
Зашипев, серые фигуры попятились обратно к перилам. Они уже растворились в тумане, когда раздался пронзительный вой. В нём слышалась боль, адская, нестерпимая; но вместе с ней и угроза – предостережение. Отчего-то Поль подумал, что этот вой – не что иное, как вызов незнакомцу, что встал между ним и этими существами…
Но зачем?
Человек в шляпе прислонился к перилам моста, устремив взгляд на бурное полотно реки. Мутное солнце перекатывалось за тучами над городом белых ночей, встретившим своё новое утро. Едва заметно улыбнувшись, человек в шляпе обратился к Полю:
- Ты ведь пишешь хорошие стихи, не так ли?
- Н…не знаю… - не сразу смог ответить Поль. Он не понимал, почему его об этом вообще спрашивают. Сотни вопросов застряли у него на языке, а он с трудом извлекал слова, всё ещё не пришедший в себя после случившегося.
- Не бери в голову. Ты пишешь хорошие стихи. У тебя хорошая муза. Продолжай и дальше писать…
- Н…но…
- Как её зовут?
- Её?
- Девушку, из-за которой ты стал таким слабым?
- Со…Софи…
- Со-фи… - незнакомец снова улыбнулся.
– Запомни, Поль. Меньше всего в этом мире ценится бесполезная смерть. Твои стихи могут помочь кому-то, а быть может и тебе самому, победить отчаяние и найти выход из любой ситуации. Нельзя так просто убивать свой талант.
Одинокий поэт смотрел на человека в шляпе, едва сдерживая слёзы. Долгое время он только и делал, что пил, забываясь в своём горе, его стихи стали фарсом, его жизнь превратилась в комедию несчастного Пьеро. Он поддался страсти, стал одержим безумием, и едва не покончил с собой. И тогда появился незнакомец, который привёл его на этот мост…и дал взглянуть в глаза смерти…
- Жить – не так уж это и плохо. Новую партию в шахматы с богом выиграть, правда, не так уж и просто… Но далеко ещё так до погоста…
- Э…это…
- Твои стихи. Верь в то, что ты пишешь.
Незнакомец отвернулся и пошёл прочь, оставляя Поля наедине с ветрами и брызгами волн.
- Постой! – крикнул Поль, но на мосту уже никого не было. Пришедший из ниоткуда ушёл в никуда.
А что если это был ангел? Мой ангел хранитель… Или я просто не до конца протрезвел. Поль думал о многом, но сомнения исчезли, когда у перил, там, где недавно стоял таинственный человек в шляпе, он увидел книгу. «Уильям Блейк. Песни невинности». Одна из страниц была заложена небольшим листком бумаги. Открыв разворот, Поль увидел простую рифму и строки, заставшие его сердце стучаться быстрее…
_________
Little Fly, Thy summer's play My thoughtless hand Has brushed away. Am not I A fly like thee? Or art not thou A man like me? For I dance And drink, and sing, Till some blind hand Shall brush my wing. If thought is life And strength and breath And the want Of thought is death; Then am I A happy fly, If I live, Or if I die. [5]5
Бездумно танец
Мотылька
Оборвала
Моя рука.
А чем и я
Не мотылёк?
Ведь нам один
отпущен срок:
Порхаю
И пою, пока
Слепая
Не сомнёт рука.
Считают: мысль
Есть жизнь и свет,
А нет её –
И жизни нет;
А я порхаю
Над цветком –
Таким же точно
Мотыльком!
На листке бумаги было написано:
«Совсем не сложно
Сгоряча
Смахнуть головушку
С плеча…
Сложнее боли
Не поддаться…
Но, правда,
Нужно постараться…»
(Приведен адаптированный перевод стихотворения The Fly («Муха») Уильяма Блейка)
_________
Далее стоял адрес. И подпись: «Заходи, как напишешь что-нибудь новое. Совсем не ангел, Гэбриел Ластморт [6] ».
- Кто такой этот Гэбриел Ластморт?
- Мало сведений. Появился в городе недавно в качестве Наблюдателя. Замкнут, необщителен, водится только с такими же одиночками, как и он сам, избегает всяческих обществ и собраний, никогда не являлся на совет.
- Кто же его назначил-то такого?
6
Gabriel Lustmort. Двойная игра слов. В имени: герой пишет «совсем не ангел» - связь с архангелом Гавриилом. В фамилии: lust – вожделение, похоть; mort – увядание, смерть. В немецком Lustmord – убийство на сексуальной почве.
- Так никто и не назначал. Наш город входит в сферу свободного назначения. Каждый желающий может стать этим самым Наблюдателем.
- Так-так-так. Значит, он первый за столько лет. Весьма смелый шаг. Если он будет сторониться всех, то быстро наживёт себе врагов… Так кто он такой?
- Инкуб [7] .
- Хм…
- Есть ещё информация, которая поступила совсем недавно.
- Да?
- Он прогнал стервятников и спас человека, желавшего умереть.
7
В противоречие с общими представлениями об инкубах – демонах похоти – данный роман в первую очередь затрагивает тему инкубизма как явления разностороннего, столь же сильного, как эгоизм, проявляющегося как в девиации, так и в качестве серьёзной характеристики развития личности. Что делает Инкуба, как главного героя романа, почти неотличимым (внешне) от людей.