Всем несправедливостям уже давно вынесен приговор, он записан Богом в природе человека и в природе всей Вселенной, поскольку он есть часть природы Бога Беспредельного. Никакое зло никогда не преуспеет. Приобретения Несправедливости суть ее потери; радости Несправедливости – ее горе. Неправедность часто выглядит преуспевающей, но успех ее – это поражение и позор. Если ее последствия и обходят стороной самого виновника, они всей своей тяжестью обрушиваются на его детей, стирая их в прах. Философская, физическая и нравственная Истина, пусть и в форме угрозы, состоит в том, что Господь наказывает за несправедливости отцов или детей, внуков или правнуков, ибо не может Он допустить безнаказанного нарушения Его заповедей. Вне зависимости от срока, день возмездия все равно настанет, будь то возмездие отдельному человеку или целому народу; грешник обманывает только самого себя: ему так или иначе не миновать расплаты за его грехи.

Лицемерие – это та дань, которую добродетель и справедливость платят пороку и греху. Это Сатана, рядящийся в ангельские облачения, сотканные из Божественного Света. Оно одинаково отвратительно в нравственности, политике и религии, в человеке и в народе. Несправедливость, творимая под прикрытием равенства и честности; порицание порока на людях и тайная приверженность ему; претензии на широкий кругозор и жестокое отвержение мнения других; проповедь принципов масонского человеколюбия и глухота к стонам униженных и плачу страдающих; воспевание разума людей и в то же время составление против них заговоров, основанных на использовании их же невежества и простоты; клятвы в собственной чистоте, сочетающиеся с грязнейшими пороками; клятвы в собственной чести и низкое бегство с поля боя, когда битва еще даже не проиграна; в беспристрастности одновременно с продажей своего избирательного голоса ради важного поста или денег – вот как чаще всего проявляется лицемерие в нашем обществе. Эти его проявления настолько же часты, насколько бесчестны и порочны. Украсть мантию судьи Божьего суда, чтобы служить трибуналу Сатаны; везде кричать о своей вере в Бога Милосердного и Спасителя Любящего и одновременно с этим преследовать иноверцев; разрушать дома вдов и сирот, а потом долго и помпезно молиться; проповедовать воздержание и одновременно с этим купаться в похоти; проповедовать смирение и в то же время нарушать гораздо более важные законы государственности, справедливости, милосердия и веры; замечать былинку в глазу своего ближнего, не замечая бревна в своем; омывать кубок снаружи, оставляя его внутри полным отбросами и мусором; стараться выглядеть перед окружающими праведным и честным, но в действительности быть полным лицемерия и лжи – вот что значит уподобиться гробу повапленному, который кажется снаружи красивым, а внутри полон праха, костей и нечистот.

Республики прячут свои амбиции под лозунгом стремления «расширить территорию свободы» и объявляют своим «священным долгом и предначертанием» аннексию территорий других республик путем ли неприкрытого насилия, пряча ли его под красивыми и пустыми словами. Империя, основанная удачливым воином, тут же начинает претендовать на некие «исконные границы» и призывает на помощь такие слова, как «необходимость» и «интересы безопасности» для оправдания неприкрытого грабежа. Великая торговая нация укрепляется на Востоке и немедленно ощущает необходимость, и необходимость постоянную, в расширении пределов своих доминионов и подчинении Индии. Великие деспотические династии делят между собой целые королевства, например, Польшу, и готовятся протянуть захватнические щупальца чуть ли не до самой Луны. Установление равновесия сил всегда было поводом для уничтожения государств. Карфаген, Генуя, Венеция – чисто торговые города – для того, чтобы стать городами-государствами, вынуждены были подчинить себе сопредельные территории путем насилия или подлога. Александр выступил в поход на Индию, Тамерлан мечтал о создании всемирной империи, сарацины покорили Испанию и угрожали даже Вене.

Жажда власти неутолима. Ни человеку, ни целому народу никогда не бывает достаточно той власти, которой они обладают; когда Рим был величайшей империей мира, его императоры требовали почитать себя как богов. Римско-католическая церковь объявила себя полновластной владычицей души человека и всей его жизни от колыбели до гроба. Она продавала индульгенции на прошлые и будущие грехи. В вопросах веры она объявила себя непогрешимой. Чтобы обратить в свое лоно мексиканцев и перуанцев, ей понадобилось уничтожить каждого десятого из них. Она раздавала троны и отнимала их; вердиктами об отлучении она обрекала на адские муки целые народы. Испания, возгордившись своими успехами в Индии, возмечтала стереть с лица земли протестантизм в Нидерландах, в то время как Филипп ii женился на королеве Англии и вместе они хотели «вернуть» и эту страну папскому престолу. Затем Испания пыталась достичь той же цели с помощью своей «Непобедимой армады».

Наполеон сажал на троны своих родственников и полководцев, таким образом распределив между ними пол-Европы. Империя русского царя превышает по размерам Римскую. Но история всех империй одинакова: приобретение, распад, крах. Господь строго судит несправедливость.

Попытки подчинить себе волю других и пленить душу, поскольку власть над нею важнее и полнее любой иной власти, всегда отражали главное устремление людское. Это основание всех видов прозелитизма и всех проповедей, начиная от учения Месмера и заканчивая Римско-католической церковью и Французской республикой. На этом основана система апостолической преемственности как в учении Иисуса, так и у Магомета. Только масонство проповедует терпимость, право всех государств мира на самоопределение. Ему в равной степени претят образы монархии, которая старается расширить путем завоеваний свои территории; церковь, которая отстаивает свое право на уничтожение ереси огнем и мечом; конфедерация государств-штатов, которая настаивает на поддержании союза с помощью силы и установлении братских связей путем убийства и подчинения.

Если с нами несправедливо обошлись, для нас естественно желать мести, как естественно и оправдание ее тем доводом, что мстим мы не по причине нанесенного нам оскорбления, а для того, чтобы несправедливость не повторилась, поскольку тот, кто совершил ее, был бы поощрен на новые несправедливости фактом отсутствия должной реакции на его поступок в сочетании с преимуществами, полученными им в его результате. Подчиниться факту обмана – значит, поощрить обманщика к новой лжи; следовательно, мы имеем полное право считаться избранным орудием Господа, которым Он карает бесчестных, и во имя Него и с Его Именем на устах уничтожать зло, делая невозможной его деятельность и убеждая его в неотвратимости наказания. Месть, по одному из определений, – это «первобытная справедливость», однако чаще всего она является и продуктом гнева, и следовательно, недостойна чистой души, которая не должна позволять неблагодарности и насилию нарушать свой покой. Несправедливости, которые мы терпим от нечестивых, столь же недостойны нашего внимания и тем более гнева, сколь те, которые мы терпим от насекомых или зверей; и если мы убиваем гадюку или волка, или гиену, мы должны делать это не в гневе, с не меньшим безразличием, чем, например, с корнем вырывая сорняк.

Если бы для человека не было бы естественно желать мести в форме возмездия, то истинному масону неплохо было бы поразмыслить над тем, что, поступая так, он становится орудием в руках Господа и месть его должна быть измерена справедливостью и смирена милосердием. Закон Господа гласит, что наказанием для жестокости, преступности и зла станут их собственные плоды; а те, с кем обошлись несправедливо, униженные и оскорбленные, в той же мере являются орудием в его руках, с помощью которого Он поддерживает исполнение этого закона, в какой им являются болезни, общественные катаклизмы, вердикты Истории и проклятие потомства. Кто может утверждать, что конкистадор, рубивший на куски живых индейских детей, кормивший их мясом своих собак, военный тиран, без суда и следствия казнивший своих подданных, подонок, предавший или обесчестивший свой народ, банкир, наживший свое состояние путем подлога, банкрот, пустивший по миру не один десяток сирот, чиновник, преступивший свою к лятву, судья, за взятки творивший беззаконие, законодатель, чья профессиональная несостоятельность привела к развалу государства, не должны быть наказаны? Так пусть будет так; пусть униженные и оскорбленные или те, кто симпатизируют им, будут орудиями Господнего возмездия; но всегда это должно исходить из высших побуждений, а не из соображений личной мести.

Помните, что каждая из нравственных черт человека имеет свой прототип среди животных менее развитых: жестокая низость гиены, жестокая алчность волка, безжалостная ярость тигра, предательская ловкость пантеры – все это можно найти в человеке, и когда мы находим это в нем, мы должны испытывать к этим чертам те же чувства, которые мы испытываем к ним в животном мире. Зачем настоящему человеку гневаться на гуся за то, что тот шипит, на фазана – за то, что тот напыщенно выглядит, на осла – за то, что он противно кричит, а на обезьян – за то, что они передразнивают его и строят гримасы, хотя их внешний вид и напоминает человеческий? Не менее истинным является и то утверждение, что гораздо достойнее простить, чем отомстить, и что в действительности мы должны слишком сильно презирать тех, кто несправедливо обошелся с нами, чтобы при этом еще и гневаться на них и желать мести.