Была б моя воля, я бы остался в горах еще на год, так мне там понравилось. Но мама нашла тысячу причин, чтобы мы уехали на пару дней раньше.

Я понял, как ей было скучно и как хотелось домой, когда, приехав к бабушке с дедушкой, она начала говорить всем приятные вещи и даже приласкала Флоппи — это было очень странно. Потом мама начала работать в огороде вместе с Эмилио и что-то сеять на весну. Кроме того, она совсем перестала говорить о решении суда. Так мы и забыли о нем, продолжая заниматься своими делами, как будто ничего и не произошло.

Пока 13 марта не пришла повестка.

В то утро в восемь часов полицейский, которого я каждое утро видел около школы, принес маме для подписи бумагу. Тут же начался спор. Мама говорила: «Мы уже посеяли на будущий год», а полицейский отвечал: «Это закон». Мама говорила: «Это произвол!», а полицейский отвечал: «Я тут ни при чем». И так далее, и так далее. Пока они спорили, приехала машина, из нее вышли двое мужчин и начали доставать колышки и что-то еще.

— Как так, вы что, прямо сейчас начнете? — спросила мама.

— Да, синьора, завтра приедут экскаваторы, — сказал один из них, у которого лицо было как у бобра. Он казался очень довольным.

— Какая гнусность! Я сейчас же иду к мэру!

— Как хотите, синьора, вы сами знаете, что это бесполезно, — сказал полицейский. — Так постановил суд.

Потом он погладил меня по голове и сказал, что может отвезти меня в школу. Мама кивнула головой и стала смотреть, как те двое направились к дедушкиному огороду.

— Какое счастье, что он умер! — услышал я.

Всю дорогу я думал о том, как убить полицейского, отнять у него пистолет и побежать домой, чтобы убить двух других. Сначала того, с лицом бобра.

Но мы приехали в школу, а я так ничего и не придумал. Все утро я спрашивал у моего соседа по парте, который час, пока не прозвенел звонок. Вернувшись домой, я увидел папу. Он следил, как люди втыкают в землю колышки.

— Ты только посмотри, какой кошмар! — воскликнула мама. — Они все затоптали, хуже слонов!

— Они возьмут только четверть земли, — сказал папа, чтобы ее утешить.

— Но когда приедут экскаваторы, они все разрушат!

Мама была права.

На следующий день, когда мы завтракали, приехала машина с теми же двумя людьми, а сразу после них — два почти новых экскаватора, за рулем которых сидели рабочие в оранжевой одежде. Мама притворилась, будто ничего не видит, и продолжала есть, а я, наоборот, выбежал во двор.

— Куда ты?

— Экскаваторы! — закричал я.

Я всегда любил машинки, и уже тогда у меня была куча разных моделей. Но играть — это одно, а видеть своими глазами — совсем другое. В общем, я смотрел на экскаваторы и думал о том, как бы остаться дома, чтобы посмотреть на их работу. Да, я думал именно об этом, когда человек с лицом бобра позвал двоих в оранжевом и сказал:

— Теперь поезжайте туда, срубите дерево и продолжайте копать.

Они имели в виду Феличе.

— Но это вишня дедушки! — возразил я.

А может, я этого и не сказал, только подумал. Я так испугался, что не мог пошевелиться, просто смотрел на экскаваторы, и все тут. Тем временем люди снова завели моторы и начали манипулировать ковшом. Они были в ста метрах от вишни, и я не знал, что делать. Потом экскаватор тронулся, и я… не знаю, что со мной стряслось, как будто я почувствовал толчок сзади.

— Мама! — завопил я изо всех сил и побежал к Феличе.

Я услышал крик: «Эй, что ты делаешь?», а потом как меня зовет мама. Но к тому моменту я уже был на нижних ветвях.

Сейчас я не могу объяснить, как мне удалось так быстро забраться на дерево: может, Феличе сама нагнулась ко мне, или дедушка меня подтолкнул. Но я помню, что все руки у меня были исцарапаны в кровь, — правда, заметил я это уже позже. Тем временем человек с лицом бобра и другие подошли к дереву и хотели снять меня, поэтому я перебрался повыше.

— Пусть спускается, а не то я вызову пожарных.

— Они хотят срубить вишню, — сказал я маме.

— Что? Но мне обещали не трогать дерево!

— Мы не можем начать работу, пока оно тут торчит.

— Тогда уходите отсюда и оставьте нас в покое.

— Слушайте, у меня нет времени. Пусть ребенок спускается, или…

— Или? — прошипела мама. — Срубите дерево вместе с ребенком? Почему бы и нет?