– Можешь остановиться здесь, – сказал я.

– Лады, – сказал он. – С вас десять полукредов.

Я уплатил ему и выскочил из ховера. Он погнал кэб назад, в центр города. Моей целью была высокая неряшливая пирамида из пластикирпича в узком ряду захолустных металлических лачуг. Я выбрал притон под названием «У Игоря», где питье было убийственно, женщины визгливы, а цена за вашу душу – копейка. Землепашки называют это – «Куполоулейнырянием».

Я был уже, пожалуй, в пяти футах за дверью, когда толстогубая пискунья приподнялась на лодыжках и захлестнула щупальца вокруг моей ноги.

– Как насчет потащиться? – спросила она.

– Не сегодня, милашка, – сказал я ей. – Брысь!

Она обозвала меня грязной кличкой и отвалила.

Я заказал крепкую выпивку и стал спрашивать о хмыре, который подписывается «Ф».

Мне потребовалось полкуполодня и четырнадцать ныряний, чтобы получить желаемый ответ. Когда я спросил того чистюлю об «Ф», он стал пурпурным. Он был туземцем, и природный цвет у него был красно-коричневым. Если вы на Сатурне стали пурпурным, это значит, что на вас что-то подействовало. Но я знаю, что лезу в грязь за плату.

– Лучше не спрашивай об «Ф», – прошептал он.

– Почему? – спросил я.

– Если ты хочешь жить, держись от него подальше. Это все, что я скажу.

– Нет, не все! – я потянулся через стойку и схватил его за тонкую шею, обеспечив нервирующее давление. – Говори! – сказал я, – или я выжму из тебя весь сок.

– Отпусти меня! – захрипел он.

– Нет, не отпущу, пока не скажешь, – давление усилилось.

– Анхх… Кей, кей!

Я отвел большой палец.

– Круглобашня. Блок АВЗ, – прохрипел он. – Я слышал, что он пошел туда.

Я встал и отпустил его освежиться. Затем стал задавать дополнительные вопросы.

– Чем занимается «Ф»?

– Не могу сказать. Мы, куполонарод, знаем его лишь по инициалу. Он ведет дела с некоторыми из наших. Вы догадываетесь, какого рода дела?

– Угу, – сказал я. – Платные убийства, услуги по изнасилованиям, сомнительные делишки. Я на твоей волне?

– На моей, – сказал гогочка.

– А что делает «Ф» в Круглобашне?

– Я слышал, что это одна из его отраслевых контор. Слух, никто его не проверял, как вы понимаете.

– Ну что же, кому-то ведь придется, – сказал я. Я продвинул десятикредитовую по стойке. – Помалкивай с этим, а?

– Молчу, – сказал он, кивая. – Щупальца его были пурпурными, показывая, что он выведен из равновесия.

– Будем все осторожны, – сказал он, поглаживая обрубок шеи. – Как я слышал, «Ф» не жалует ищеек.

– Не думай о том, кого он там жалует или не жалует, – сказал я. – Лишь держи шкуру на травках насчет того, что я здесь был.

Когда я уходил, он наградил меня тем, что могло бы сойти за улыбку сатурнианина.

Круглобашней был алюминиевый цилиндр из соединяющихся конторских блоков, поднимающийся в одной из наиболее процветающих секций Куполоулья.

День был нерабочий, непоходный транспорт был редок, и действовало не более половины скоростных дорожек.

АВЗ было возле верхушки. Я поднялся на труболифте, сошел с длинной трубодорожки и нашел нужный блок без хлопот. В нерабочие дни все было закрыто для публики и поэтому не надо было думать о возможных посетителях.

Внутри было темно, шторы окон занавешены, но у меня был при себе точкофонарь и я воспользовался им, чтобы осмотреть помещение.

Контора «Ф» была богато меблирована неклассической кожаной мебелью. Стол был обит землезеброй. Кушетка покрыта марсианской зеброкожей, а кресла с высокими спинками сияли роскошным венерианским дождезверем.

Я прикинул, что если бы «Ф» знал, что я сейчас нахожусь здесь, он был бы рад присоединить к коллекции и мою шкуру.

У меня все еще не было ни малейшего представления, что содержится в блоке и какого рода бизнесом здесь занимаются. Везде было опрятно и ничего не наводило на мысль, какую игру ведет «Ф». Стол представлял для меня наибольший интерес. Там было больше шансов отыскать что-нибудь, заслуживающее внимания.

Он был велик, с несколькими выдвижными ящичками, полосатый с двух сторон. Я положил фонарь на поверхность стола и нагнулся, чтобы изучить содержимое первого ящика.

Но я не закончил, потому что внезапно мой фонарь стукнулся об пол и погас. Я развернулся, ничего не видя, и получил удар в челюсть, который чуть не снес мне голову. Уже на коленях, полупарализованный, я схлопотал меткий удар в живот. Понятное дело, это должно было вызвать рвоту и я не имел возможности применить иные ответные меры, кроме как воспользоваться плутонским глубокодыхательным методом. Я напряг диафрагму, но это оказалось не эффективным. Я махнул жестко направленными пальцами и вошел в соприкосновение с плотью. Озадаченное человеческое бурчание сообщило мне, что мы с ним находимся в равных шансах – моим врагом было земносущество.