Но только это не пара. Это не союз мужчины и женщины. А что? Да что угодно, только не любовь.

Потому что любовь – это кипение крови, это страсти, это безумие, это вечный огонь, в котором сгораешь дотла.

Много лет назад Лиля впервые увидела Руслана – тот только приехал в часть. Увидела издалека, где-то на улице. Вернее – на площади. Он стоял, беседовал с сослуживцами – статный, крепкий, ладный, и столько звериной грации было в каждом его движении! А глаза? У него холодные, бесстыжие глаза, в которые невозможно долго смотреть…

Он уставился этими своими глазищами на Лилю. Он сразу выхватил ее взглядом из толпы, сразу узнал в ней родную душу, как и она – в нем.

Кто сказал, что не бывает любви с первого взгляда? Еще как бывает. Только это не глупый романтизм, не розовые сопли, какие в женских романах описывают, а – страх и обреченность. Осознание – ну вот, я пропала. И ощущения при этом такие, как будто в пропасть летишь…

В эти первые мгновения было все решено. Они с Русланом еще и слова друг другу не сказали, имен друг друга еще не знали – а пропали уже оба.

Господи, господи, какое это прекрасное чувство, какое это блаженное безумие – любить такого мужчину… настоящего мужчину, не хлюпика какого-нибудь.

Лишь спустя время они познакомились в офицерском клубе. И там же Лиля увидела Дину, уже сильно беременную.

Чем сложнее отношения, чем запутанней, тем интересней, острее. Но Дина мешала Лиле, очень мешала.

И тогда, и сейчас. Особенно – в последнее время.

Штамп в паспорте, мнение окружающих – начхать. Но Аришка! Она уже произнесла сегодня это слово – «папа».

«Нет, я правильно рассказала о слухах, которые вокруг его жены крутятся… – спрятав лицо в ладони, подумала Лиля. – Потому что мне скрываться всю жизнь нельзя. Нет, кое-кто знает, кто-то догадывается – но донести Динке боится. Все же знают, что Руслан донос на тормозах не спустит, голову оторвет – и неважно, кто это будет, мужчина или женщина».

Из комнаты донесся Аришкин призывный вопль.

Лиля метнулась туда. Дочь проснулась, сидела в кровати и гневно ревела.

– Голодная? Ай-ай-ай, уже половина девятого, ужинать пора. Сейчас я тебя покормлю, кашку тебе сварю… – Лиля принялась целовать дочь со всей страстью, какая в ней была. – Ты моя самая лучшая, ты моя принцесса…

Остаток вечера Лиля провозилась с дочерью. В первом часу (а угомонить Аришку было сложно) снова ее уложила.

Рассказала сказку. Ариша слушала, потом спросила, сурово глядя на мать серыми (его!) глазами:

– Папа де?

– Папа? Где папа? А папа на работу пошел. У папы у нашего мно-ого работы. Он нам денежку зарабатывает. Ты же, Ариша, конфетки любишь, игрушки… А денежки откуда? Денежки нам папа приносит. Папа Аришу любит, папе для Аришеньки ничего не жалко! Ты моя сладкая, ты моя булочка с кремом, ты моя зефирка в шоколаде, ты мой птенчик!..

Дина спала уже, когда услышала, как кто-то тяжело ходит в коридоре, скрипят половицы. То был Руслан – только он мог ступать так основательно и серьезно, впечатывая каблуки в пол.

«Я сплю… Не выйду. Скажу, что плохо себя чувствую!» – Дина спряталась с головой под простыню.

Весь этот день она вспоминала, как они поссорились с Никитой. С ним надо было поссориться, не уходить же от мужа, в самом деле, как предложил ей Раевский!

– Дина, – голос мужа из соседней комнаты. Руслан явно не в духе… наверное, какие-то неприятности. Хотя почему – какие-то! А вдруг кто-то из его товарищей узнал о махинациях Руслана?

– Руслан, я сплю, у меня голова болит! – поспешно оттарабанила Дина и снова нырнула под простыню.

– Дина. Дина, поговорить надо.

Ей стало не по себе. Столько страхов одновременно терзали Дину! Но она все-таки заставила себя вылезти из кровати, босиком скользнула в гостиную.

Руслан рылся в ее шкафу, перетряхивал ее вещи.

– Ты что-то ищешь? – робко спросила она.

– Кольцо. Где твое кольцо?

– Ка… какое кольцо? Вот, на мне! – Дина выставила вперед руку. На безымянном пальце – тоненькое обручальное колечко.

– Другое. С рубином. Фамильная драгоценность…

«Знает… – мысленно ахнула Дина. – Но откуда? Хотя чего я удивляюсь, Таисию все с моим перстеньком видели… Ни ей, ни Фиделю не было смысла скрывать, что перстень – от меня. Таисия думает, что Фидель его у меня купил, а Фидель… Нет, он не мог никому рассказать, что я этим перстеньком жизнь Никиты выкупила. Боже, Никита! Вот о нем Руслан не должен знать!»

Руслан тем временем достал шкатулку из недр шкафа, вытряхнул на стол ее содержимое.