— Странно.

— Да. Его послания такие чудные. Такое впечатление, будто он ненавидит меня и одновременно считает маленькой проказницей.

— Что ж, ты такая и есть. Ты очень проказливая. Я захлопала глазами в его сторону.

— Ой, только когда не строишь глазки. Ты все еще думаешь, что это Максвелл?

— Не знаю, что я думаю. На «Гарварде-Йеле» он со мной заигрывал.

— Да уж.

— Но никаких других шагов не сделал.

— Ты говорила, что он робкий. Может, для него это способ сблизиться?

— Постоянно меня оскорбляя?

— Это тактика четвертого класса. Но на некоторых девушек действует.

— Не на меня.

— Не знаю, YaleMale05 разжег в тебе любопытство.

— А как иначе? Он пишет каждую неделю.

— У тебя появился фэн-клуб.

— Едва ли. У меня нет ни одного поклонника среди всех этих пишущих. Они в основном меня критикуют. Кто-то спросил, что думает обо всем этом моя мать, а другой человек написал, что я распутница и, вероятно, буду гореть в аду.

— Что едва ли не лучше.

— Едва ли.

Кристал обнимает меня.

— Напиши о минете.

— Кристал, я боюсь. Минет? Меня тут же четвертуют.

— Какое тебе дело до мнения других? Это будет потрясающе. К тому же большинству йельцев твоя колонка нравится. Тех, кто не понимает шуток, гораздо меньше.

— Мне небезразлично, что думают другие.

— Знаю. Это серьезная проблема.

— Эй, эй! — кричит нам через стол Горячий Роб. — Мне казалось, мы тут в карты играем.

— Ладно, покерные нацисты! — кричит в ответ Кристал.

— Кому еще пива? — спрашиваю я. — Теперь угощаю я.

— В таком случае, — вставляет Эрик, — нам всем еще по одной.

— Технически платишь ты, поскольку я здорово тебя нагрела.

— А больше ты ничего не хочешь мне нагреть?

Привет, Эрик. Вот будет потеха, если YaleMale05 — это ты. Отправившись в бар, чтобы заказать еще два кувшина «Миллер лайт», я пару секунд фантазирую, как мы с ним будем жить долго и счастливо — в качестве покерных бандитов из Вегаса.

Возвращаясь к столу, я полностью сосредотачиваюсь на том, чтобы не расплескать пиво. Кувшины неожиданно оказались очень тяжелыми.

Кто-то, проходя мимо, толкает меня под локоть, отчего пиво выплескивается через край и заливает мой новый кашемировый свитер, предназначенный для покерного вечера.

Я в ярости поднимаю глаза и оказываюсь лицом к лицу с Мелвином.

О, черт! Проклятый Мелвин, господин Не То Место и Не То Время.

— Простите, пожалуйста! — злобно говорю я, ставя пиво на ближайший столик и стремительно хватая салфетки, чтобы вытереть одежду.

— Хлоя! Привет! Ой, прости, — заикается он.

— Ты должен мне шесть долларов семьдесят пять центов за химчистку.

Он нервно вытаскивает бумажник и начинает доставать из него долларовые бумажки.

— О Господи, Мелвин, убери это. Не нужны мне твои деньги. Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

— Вообще-то я искал тебя, — отвечает он, застенчиво переминаясь с ноги на ногу. Я наслаждаюсь его муками, поэтому молча гляжу на него. Мелвин переключается на закатывание и раскручивание рукава рубашки.

— Зачем?

— Потому что хочу с тобой поговорить. О… о нашем свидании и о том, что случилось.

— Я не хочу с тобой разговаривать, — отвечаю я и пытаюсь пройти мимо него к игровому столу.

— Я знаю, ты все еще злишься на меня, — примирительно говорит он, — и я пришел извиниться.

— Если ты сейчас не уберешься с дороги, я всем расскажу, что у тебя проблемы с эрекцией.

— Если ты расскажешь об этом, это будет означать, что ты видела меня голым, — говорит он, поднимая бровь.

— Переживу, — отвечаю я.

Ребята за моим столом побросали карты и не сводят с нас глаз. Бонни морщится — частично от неловкости, частично из сочувствия. Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Кристалом. Он улыбается и щелкает пальцами, призывая меня вспомнить мантру геев: «Вперед, девочка».

— Я действительно очень сожалею, — медленно говорит Мелвин, — о своем поведении во время нашего свидания.

— Позволь задать тебе вопрос, Мелвин. Ты знаешь меня около семи лет, так?