Таракан надел махровый халат из отельного комплекта белья и поднял брови в знак того, что Ник может проверить карманы. Джерачи пожал плечами и обыскал его. Момо тоже пожал плечами, мол, другого и не ожидал.

Как и большинство чудес, появление Джерачи на террасе только казалось невероятным. Ему, конечно же, было известно, что Майкл отправит Момо в «Лас-Брисас» сразу после освобождения, ибо каждого отсидевшего с закрытым ртом семья награждала заслуженным отдыхом. Идея принадлежала Фредо: он обожал знаменитостей, которые там Отдыхали, и розовые джипы, отвозившие гостей на пляж. В семье никто не упоминал Фредо, однако установленные Им порядки превратились в традицию, высеченную в камне. Приехав из Такско, Джерачи отправился в Акапулько в восемь утра (когда на улицах не встретишь людей, обладающих чувством собственного достоинства), назвал коридорному в «Лас-Брисас» имя Косимо Бароне, описал его и дал пятьдесят долларов за беспокойство. Затем вернулся в отель и стал ждать телефонного звонка. Получив информацию, Ник подождал два дня, не придет ли Момо убить его. Этого не произошло. Джерачи снова поднялся рано и весь день следил за Тараканом, пытаясь выяснить, нет ли поблизости общих знакомых. Никого. Момо ушел ужинать с проституткой, и Нику осталось дать коридорному еще пятьдесят баксов, чтобы попасть в номер.

Не понадобилось сверхинтуиции и для вывода, что Майкл повысит преданного coglioneЭдди Парадиза до capo.

Вернувшись на балкон, Таракан открыл пиво. Они чокнулись бутылками и выпили, С непринужденным видом Джерачи вынул из-за пояса револьвер и положил на стол подальше от Момо. То был короткоствольный «кольт», какими пользуется полиция.

Таракан никак не отреагировал.

Друзья обменялись новостями, в основном о делах в Нью-Йорке. Само, собой разумеется, Ник не собирался рассказывать, как ему удалось скрываться целый год, — Момо не стал настаивать.

По словам Таракана, у жены и детей Ника все хорошо. Девочки разъехались по школам, получают прекрасные отметки. Момо с супругой недавно навещали Шарлотту и убедились, что она пребывает в нормальном состоянии духа.

Джерачи куда лучше Таракана знал о делах дома. Шарлотта приближалась к срыву, и, если Ник хотел сохранить семью, ему надо было скорей к ней возвращаться. Старшая дочь Барб не желала с ним разговаривать, а у младшей Бев сдавали нервы. Все же неплохо, если Таракан присмотрит за ними.

Момо изо всех сил старался не смотреть на револьвер, что ему более или менее удавалось.

— Твоими поисками занялся Томми Скуч, представляешь?

Вот так новость.

— ТоммиНери? Не Альберт?

— Томми.

Джерачи задумчиво покачал головой. Томми Скуч рос под именем Томми Палумбо. Нери — девичья фамилия матери, старшей сестры Альберта. Томми взял фамилию дяди, чтобы быстрей пробиться, а точнее, чтобы скорее забылись аресты из-за мелких краж, откуда и пошло его прозвище: scucire— распарывать, воровать. Из тюрьмы «Синг-Синг» Вышел Томми Паболо — Альберт лично попросил Джерачи вытащить мальчишку на свободу пораньше, — а в самолет в Неваду сел уже Томми Нери. Он тотчас стал первым телохранителем, работая непосредственно на Рокко Лампоне, который тогда был capo,и Фредо Корлеоне.

— Сначала Дино, потом Уилли… Откровенно говоря, не понимаю, как может Майкл надеяться найти меня с такими людьми? Вряд ли у него это получится, пока не назначит достойного человека вроде тебя.

Грудь Момо приподнялась: лесть попала в цель.

— Если бы поиски возглавил ты, из этого бы вытекало, что Майкл настроен серьезно, — продолжил Джерачи. — Риччи Два Ствола — тоже серьезно. Даже один из Розато или ребят, что разбирались тогда с профсоюзом: серьезно, серьезно, серьезно. А если б Аль Нери — верный знак, что положение критическое.

— Вероятно, поэтому дон Корлеоне и не поручил дело Альберту. Не хочет, чтобы его заподозрили в отчаянии.

— Возможно, — согласился Джерачи и сделал паузу, будто задумавшись. Он скучал по Момо. Любил простого и незамысловатого парня, и не только потому, что забавно иметь рядом человека, который с такой легкостью идет на поводу. Таракан уже почти забыл про револьвер на столе. — Но Томми Скучу? Да у него еще молоко на губах не обсохло. Я ведь прав, Таракан. Не обижайся, друг, но попомни мои слова: кумовство погребет весь наш проклятый образ жизни.

Момо зарычал:

— Я собственным трудом добился того, что имею, ясно?

— Знаю. Это действительно так. Не принимай на свой счет.

— Разве Шишки в политике поступают иначе? Сенаторы, конгрессмены и прочие. Даже президенты. Половина из них добилась вершин только благодаря родственникам.

— Больше половины, поверь мне. Само по себе это не так страшно. Поддается логике: скаковая лошадь, рожденная чемпионом, имеет хороший шанс тоже стать чемпионом. И-против Томми я ничего не имею, слышал, он отличный малый. Просто хочу сказать, Майкл доверил дело Томми только потому, что Альберт попросил его испробовать. В подобной ситуации, Таракан, когда о тебе заботился дядя, ты тоже рос. Дело в том, что Майкл никогда не проявлял интереса. Взять Эдди Парадиза: ты находился в тюрьме, но это не причина выбрать его. В каждой известной мне семье бывало, что сарогеgітепопадал в Льюисбург, или Атланту, или даже в «Синг-Синг». Выбор пал на Эдди, потому что он шурин Рокко Лампоне, а Майкл до сих пор злится на твоего дядю Салли.

Момо задумчиво кивнул.

Джерачи замолчал, наблюдая, как лицо собеседника исказилось от обиды.

— Будь Майкл поумнее, — продолжил Ник, — он бы послал за мной человека, работавшего в моей команде, того, кто знает, как я мыслю, и может использовать это против меня.

— Ты до сих пор считаешь, будто я здесь по твою душу?

Джерачи одарил его долгим взглядом и промолчал.

Момо вздохнул и открыл еще две бутылки.

— Человек тратит много усилий, чтобы доказать свое превосходство, но возможно ли доказать, что ты не верблюд? Забудь.