Шрифт:
Он берет портфель, лежащий на крышке ящика счетной машинки, швыряет его Кристиану.
— И вот это не забудь… Иначе твой приятель подумает, что ты его обжулил.
И, громко засмеявшись, добавляет:
— Поделите газеты!
Низко опустив голову, Кристиан бредет по безлюдному переулку. Почти дойдя до его конца, он видит, как от стены отделяется чья-то фигура. Это Пьеро.
Пьеро резко выбрасывает вперед обе руки. Левой бьет Кристиана в подбородок, в то самое место, куда совсем недавно ударил Мутрэ, а правой вырывает портфель.
Кристиан без чувств падает на тротуар. В три прыжка Пьеро оказывается на улице, где стоит знакомая нам «DS».
Он бросает портфель на сиденье, хватается за руль, рвет с места и исчезает…
Лишняя пуля
Сен-Рафаэль
— Ты не знаешь, где можно повеселиться? — спрашивает Патрис Рауля. — Здесь так мрачно.
Он окидывает взглядом порт Сен-Тропез, яхты, тесно прижавшиеся друг к другу. Их мачты чуть раскачиваются на утреннем ветру. Погасли последние огни, разошлись оркестранты. Рауль посмотрел на часы: четыре утра.
— Хочешь дружеский совет? Возвращайся в Сен-Рафаэль. Ведь в восемь приезжают твои родители.
— Вот именно! Значит, время еще есть. Давай, Рауль!
— Недалеко от Кавалера есть закрытое заведение Рико. Но вас туда не пустят.
— Брось! — восклицает Патрис. — Мы уже не дети.
Рауль повернул голову, посмотрел на заднее сиденье «порше», где, прижавшись друг к другу, сидят Мишель и Моника, и весело рассмеялся.
— Сколько вам всем вместе? Лет пятьдесят? И то вряд ли. Кстати, это очень заметно.
— Заткнись, — ворчит Патрис. — Лучше вези нас. Мы ненадолго и шуметь не будем. Обещаю.
— Предупреждаю вас, они разорутся.
— Ты им объяснишь, что мы хотим просто отдохнуть.
— Рауль, миленький, — говорит Моника. — Ну сделай это для меня!
— Ладно-ладно. Попробую, но ведите себя прилично. Я не хочу неприятностей с Рико.
Он рванул с места и на бешеной скорости помчался в Кавалер, по пути объясняя, кто такой Рико: это темная, но могущественная личность, он владеет множеством баров на побережье, закусочными, шикарными ресторанами и ночными клубами. Говорят, он богат, как Онассис. Болтают также, что под его контролем весь нелегальный бизнес Средиземноморья. Но никто не может похвастаться, что действительно хорошо его знает. Он избегает журналистов и фотографов, много путешествует, а управляет своим многопрофильным бизнесом издалека, сверху, через подставных лиц.
— Ну просто какой-то граф Монте-Кристо, а не Рико, — говорит Моника. — Вот бы встретиться с ним!
Игорное заведение находится на шикарной вилле на берегу моря. Рауль звонит четыре раза. Его спутники хихикают.
— Если не прекратите, а немедленно ухожу, — пригрозил Рауль.
Ворота приоткрылись, и Рауль неслышно проскользнул в парк, где долго с кем-то шептался. Неожиданно свет электрического фонарика ослепил ребят, и громкий голос с иностранным акцентом раздраженно произнес:
— Только ради вас. Но, если он об этом узнает, меня уволят.
— Как это все возбуждает! — шепчет Моника.
Рауль вновь садится за руль, ворота медленно закрываются за ними, и он припарковывает машину рядом с тремя белыми кабриолетами.
— Один час, — объявляет Рауль. — И никуда не лезьте. Там внутри одни жулики.
— Да мы умеем играть, — запротестовал Патрис.
Они тихо входят. Человек в смокинге с бородавкой на лице и золотыми зубами тщательно рассмотрел их, прежде чем проводить к лифту, который в считанные секунды доставил вновь прибывших на второй этаж, совершенно их разочаровавший: самый обычный игорный зал, столы и стулья, пелена дыма и слабый свет от высоко висящей люстры. В тишине слышен лишь стук шарика и голос крупье, равнодушно сообщающий о проигрыше или выигрыше.
— Видел бы нас твой отец! — шепнула Моника Пат- рису.
— Не каркай, — ответил он, подходя к столу для игры в покер.
Час спустя перед ним выросла небольшая стопка банкнот. Он выигрывает, поэтому, когда Рауль похлопал его по плечу, он даже не отреагировал.
— Мишель все проиграл в рулетку, — говорит Рауль. — Пора уходить.
Патрис просит две карты и получает двух красных валетов — у него каре. Партнеры молча смотрят на него. Он выкладывает пачку банкнот. Остальные следуют его примеру.
— Еще двадцать, — объявляет Патрис.
— Открываемся!
Патрис сгребает ставки. Теперь вмешивается Мишель.
— Сматываемся, Патрис! Ты слышишь меня? Ты что, забыл, что тебе еще встречать предков на вокзале?
Патрис сдает. Движения его стали резкими, застывшие глаза затуманились, как у наркоманов. Он сейчас лишь смутно различает королей и дам, бубны и черви, кажущиеся каплями крови. За его спиной Рауль вполголоса разговаривает с управляющим, который выглядит все более раздраженным. Он сделал еще одну попытку: