Чилийские реакционеры были в бешенстве. Они потребовали от Альенде подать в отставку с поста председателя верхней палаты, а сенатор от демохристиан Томас Пабло даже ехидно спросил у Сальвадора на заседании сената, почему тот не сражался вместе с партизанами.

Альенде принял вызов и стал защищать свое право на солидарность с борцами-антиимпериалистами Латинской Америки. В своем письме редактору правой чилийской газеты «Эль Меркурио» он напомнил, что реакционеры никогда не сдерживали себя в своей солидарности с агрессивными акциями правительства США, которое направляло карательные экспедиции в Доминиканскую Республику, вмешивалось во внутренние дела Бразилии и пыталось сформировать межамериканскую армию для подавления освободительного движения на континенте.

Но правые круги не унимались. Их окрыляло поражение отряда Гевары. Серхио Онофре Харпа, глава так называемой Национальной партии, обвинял президента Чили Э. Фрея в недостатке «твердости» и в том, что он якобы открывал путь «коммунистической диктатуре». Попыталась взять реванш после упомянутого выше письма Альенде и газета «Эль Меркурио». В разгар предвыборной кампании в Чили в 1970 году, в которой Альенде выступал в качестве кандидата от блока «Народное единство», газета опубликовала такой фотомонтаж. У въезда в президентский дворец Ла Монеда стоит танк с надписью «СССР». Под монтажом текстовка: «Правительство тех, кому покровительствует коммунизм, открывает двери Чили таким танкам, которые смело раздавят самое священное, что мы имеем, — свободу». А один бульварный журнальчик, уже после победы Альенде на выборах, поместил рисунок, представляя читателям воображаемое заседание «первого марксистского кабинета Чили»: за круглым столом, помимо самого Альенде, сидят министры-коммунисты, «присланный Кремлем советник» и... Эрнесто Че Гевара. Действительно, этот «призрак беспощадный» не давал спать сильным мира сего!

И все же, как бы ни старались противники Гевары, простые люди, каждый по-своему, выражали свое глубокое сочувствие к тому, кто столь бескорыстно боролся за лучшую жизнь для них. К школе в Игере, где был убит партизан, ежедневно приходили крестьяне и клали на порог полевые цветы. Одна старушка сказала журналисту, поинтересовавшемуся, для кого эти цветы: «Я их принесла святому, Сан Эрнесто де ла Игера».

Через неделю после смерти Че боливийский священник Хавиер Арцуага в соседнем с Игерой городе отслужил в храме «Лас Насареньяс» литургию в память о погибшем партизане.

В небольшом перуанском городке Ламбайеке футбольные команды вышли на матч в сороковой день со дня гибели Эрнесто Гевары с черными повязками на рукавах и с большим его портретом.

В Буэнос-Айресе с разрешения властей (!) в одном из центральных художественных салонов экспонировалась выставка работ, посвященных легендарному соотечественнику. В целом, по сравнению с другими странами континента, реакция на гибель Гевары была не столь очевидной.

Но вот прошли годы, с той поры выросло новое поколение земляков Эрнесто Гевары, и он стал на своей родине в особом почете. И если б только шла речь о простых людях, было бы еще как-то объяснимо: в последние 10—15 лет социально-экономическая ситуация в стране заметно ухудшилась. Но почести латиноамериканскому патриоту оказывают теперь и в правящих кругax Аргентины.

За последние годы в стране были открыты три музея Э. Гевары, в г. Флорес одна из площадей названа его именем, выпущена почтовая марка с его изображением. Че Гевара был провозглашен Почетным гражданином г. Росарио (Аргентина), где он родился 14 июня 1928 года.

Далеко не однозначной была реакция латиноамериканской прессы. В 1973 году в Национальной библиотеке Перу мне показали подборку опубликованных в ней материалов, посвященных гибели Эрнесто Че Гевары. Я просмотрел публикации только за одну неделю после смерти Че.

Первое, что бросилось в глаза, когда я знакомился с этими публикациями (при том, что в досье практически отсутствуют материалы из откровенно левой, коммунистической печати!), — это нескрываемое уважение к Че как латиноамериканскому патриоту.

Вот мексиканская «Эксельсиор». Оговорившись, что не согласна с идеями «этого апостола насилия», она призывает соотечественников склониться перед его «благородным и щедрым образом и попрощаться словами поэта: «Прощай навечно, брат мой... С Богом!» [358] . А ее «коллега по цеху» «Новедадес» отмечала, что даже «враги Че признают, что он боролся за дело, за которое боролись и должны были бороться остальные латиноамериканцы» [359] .

Другая мексиканская газета — «Эль Сольдо Мехико» опубликовала статью Б. Понсе «Че Гевара», в которой говорилось: «Э. Гевара умер в согласии со своими идеями. В этом фундаментальном аспекте человеческих качеств он заслуживает уважения, даже если бы его дело было ошибочным» [360] .

Колумбийская «Ла Република» в редакционной статье «Реквием по одному павшему» писала: «Мы придерживаемся тоже освободительных идей, но без насилия, без крови, без противостояний... И все же Че сумел умереть достойно, опираясь на несгибаемую волю, которую он, говоря его словами, укреплял, даже когда ноги не слушались и легкие не вбирали воздух. Не разделяя его идей, мы утверждаем, что так не говорит ни один преступник, каковым иногда его пытаются изобразить. Так может говорить только настоящий человек!

В конечном счете — Бог ему судья. И даже при этом было бы более чем смело утверждать, что ему непременно уготован ад. И на Голгофе имело место раскаяние, в ответ на которое Христос сказал: «Сегодня со мной вознесешься на небо» [361] .

Некоторые издания идут дальше признания личных качеств Эрнесто Гевары — его воли, мужества, верности идеалам. Они признают необходимость и важность самого дела патриота.

«На нашем антикоммунистически настроенном континенте нам нужна дюжина таких, как Че Гевара, взамен «нафталиновых теоретиков», любой из которых может исчезнуть, и ни один сухой листок не шевельнется на дереве. Че Гевары нужны нам не для триумфа коммунистических идей, а чтобы победить в борьбе с голодом, нищетой, болезнями и неграмотностью» [362] , — утверждала одна из провинциальных мексиканских газет.