Розанна в ответ промолчала, ожидая следующего вопроса.

– Думаю, этого достаточно, – сказала я, выключая диктофон.

– Достаточно? – удивилась она. – Вы не хотите узнать что-то еще?

– Что-то вроде того, – сказала я, перевернув страницу блокнота и цитируя из него: – что «миссис Кей добрейшая, умнейшая и самая щедрая из всех людей на земле»?

– Она именно такая. – Розанна улыбнулась, слегка покраснев.

– Знаю, – сказала я, вставая. – Спасибо, что подтвердили это.

И я покинула квартиру Розанны, зная, что мне предстоит интервью с бывшей любовницей Касси.

Александра Уоринг что-то читала за столом, когда я вошла в ее кабинет. Она подняла взгляд, улыбнулась, встала и обошла стол, чтобы пожать мне руку.

– Как дела? – спросила она. – Я слышала, они поймали стрелка, причастного к убийству Мейерза.

– Предполагаю, вы знаете больше меня, – смущенно заявила я, с трудом заставляя себя смотреть на нее. Она была такой дружелюбной, что я страдала от чувства вины перед ней.

– Здесь, должно быть, замешана мафия, вам не кажется? – спросила она, жестом указывая мне сесть на банкетку. Сама села в кресло напротив. – Кто еще мог направить русского головореза из Куинса застрелить лонг-айлендского консультанта по токсическим веществам в Каслфорд?

– Это одному Богу известно, – ответила я, вынимая диктофон. Перед моим мысленным взором промелькнул кусок бетона, оставленный у меня на пороге. Я взглянула на Александру, и она показалась мне обескураженной моим ответом, и только тогда я поняла, как легкомысленно, должно быть, он прозвучал. – Извините, я хотела сказать…

«Она очаровательна. Эти глаза, улыбка, ее элегантность. Власть. Я вижу, что притягивало к ней Касси».

– Вы правы, наверное, убийца решил, что будет гораздо лучше совершить преступление где-то еще, а не на Лонг-Айленде, где люди сразу догадались бы, что это как-то связано с его бизнесом.

– Значит, вы тоже думаете, что это мафия?

– Или что-то в этом роде.

– Как продвигается очерк?

– Хорошо, – ответила я. – Люди проявляют понимание.

– Прекрасно.

Начало было высокопарным, и в этом была моя вина. Уж очень разные мысли лезли мне в голову.

– Мне нравится ваш кабинет, – сказала я, когда диктофон был уже включен. – В нем много растений.

– Спасибо. Хотя не все это любят. Некоторые говорят, что я развела здесь сырость и что это влияет на систему вентиляции. – Она рассмеялась.

– Поэтому в вашем кабинете, – сказала я, – всегда свежий воздух.

Она сидела, скрестив ноги. Голубая шелковая блузка на ней оттеняла ее глаза, и мне с трудом удавалось сосредоточиться.

Итак, почему бы нам не начать с того, как вы познакомились с Касси? – Я надеялась, голос не выдаст меня: я страшно нервничала.

На меня так много свалилось: Верити, дневник, «ДБС» «Экепектейшнз» – все сразу.

– Бывший муж Касси, Майкл Кохран, – с легкостью вступила Александра, – пригласил меня работать здесь, в Нью-Йорке. Он искал новую телеведущую и увидел мои записи из Канзас-Сити.

– Сколько лет вам было?

– Двадцать семь.

– Значит, Касси было сорок… – Она не воспользовалась намеком, поэтому я закончила: – Сорок один.

– Почему это так важно? – полюбопытствовала она.

– Просто пытаюсь выстроить временную линию.

Она изучающе смотрела на меня и решила согласиться с этим.

– Во всяком случае, вскоре после того, как я приехала, Кохраны устроили вечеринку в своем доме. Там мы впервые и встретились.

– И стали друзьями? Все трое?

– Думаю, да. Я работала на Майкла. Пожалуй, спустя какое-то время мы стали друзьями.

Я сделала запись в блокноте.

– Сегодня утром я разговаривала с Розанной Ди Сантос, – сказала я, глядя на нее, – и она сказала, что в то трудное для Касси время, когда она наконец сказала Майклу, что он может не возвращаться домой, пока не обратится за помощью, вы стали ее лучшей подругой.

Наши взгляды скрестились, и я поняла, что она что-то заподозрила.

– Было именно так, как вы сказали, – ответила Александра. – Это было трудное время. Так как я работала с Майклом, мне случалось бывать у них.