– Все идет нормально, – ответила я, решив не упоминать о Спенсере. Рассказала ей об интервью, которые провела, о том, что сегодня за ленчем встречаюсь с Майклом Кохраном и что, возможно, мне удастся поговорить с домоправительницей Касси, которая служит у нее много лет.

– Когда вы встречаетесь с ее матерью? – спросила Верити.

– О, она этому воспротивилась. Однако согласилась поговорить со мной по телефону. Она наотрез отказывается встречаться с кем-либо, и у нее особая фотография, которую она позволяет использовать.

– Там видно будет. – В трубке послышался смех. – Что она собой представляет?

– Она… О Господи, Верити, она… настоящая ведьма.

– Это интересно. Послушайте, Салли, я рада, что все идет хорошо, но, думаю, нам надо встретиться. Не буду ничего читать, но мне хотелось бы знать, в каком аспекте вы собираетесь все это отобразить.

Все во мне воспротивилось. Это не обычная процедура, а сигнал к тому, что Верити считает меня новичком, который нуждается в руководстве.

– Вы будете в Коннектикуте в этот уик-энд? – спросила она.

– Да.

– Хорошо. Корбетт уезжает в Даллас, так почему бы вам не навестить меня в нашем доме в Литчфилде, скажем, в час дня в воскресенье? Можете приехать?

– Конечно, – ответила я. – Но вы уверены, что не хотите подождать с неделю, пока у меня будет материал, который вы бы прочитали?

– Абсолютно уверена.

– Прекрасно, – сказала я, делая отметку в календаре.

– Так вы не хотите воспользоваться нашим техническим оборудованием? – спросила Верити.

– Пока нет нужды, – ответила я.

Наступила пауза. В трубке послышалось шуршание бумаги. Я представила себе, что Верити, как и большинство редакторов, просматривает почту или сообщения, пока разговаривает со мной.

– Вы так и не сказали мне, как провели вечер со Спенсером, – сказала она.

О Господи, этого я никак не ожидала.

– Очень мило. Пьеса была хорошей, а он – ну, вы и сами знаете – заговорит любого. Я прекрасно провела время.

– Вы встречались с ним снова?

Я не знала, была ли у нее возможность поговорить со Спенсером и что он сказал ей, если они уже виделись. Не знаю почему, но мне не хотелось, чтобы люди лезли в мои дела, особенно те, на кого я работаю. Однако что-нибудь ответить надо, поэтому я сказала:

– Гм, да. Виделись с ним накоротке. (Много раз – и все накоротке.)

– Чудесно, – весело откликнулась она. – Это не мое дело, конечно, но я любопытна. А как у вас дела с Дагом?

– У нас нет друг перед другом никаких обязательств.

– Ах так, – сказала она тоном, который навел меня на мысль о том, что за мной кто-то подглядывает в замочную скважину.

Я не знала, о чем говорить дальше, и, похоже, она тоже ничего не успела придумать, поэтому мы в нерешительности замолчали. Затем она сказала:

– Спенсер – хороший человек. Он очень умный. Может, из этого что-нибудь выйдет, как вы считаете?

Я все еще не знала, что ответить, возможно, за исключением: «Оставьте меня в покое, с меня хватит».

Но Верити ответ не требовался. Мы договорились, что встретимся в ее доме в воскресенье. Когда я повесила трубку, мне надо было торопиться на встречу с Майклом Кохраном.

Я вошла в ресторан и сразу его увидела. Высокий плотный мужчина, вроде бы далеко за пятьдесят. Потом вспомнила, что этого не может быть: он одного возраста с Касси, а ей пятьдесят. Красив, немного грузен. Его рукопожатие твердое, улыбка приветливая, карие глаза добрые. Однако на лице сохранились следы пьянства: красные жилки на носу и обвислые щеки. И все же он привлекателен, его обаяние проявилось, когда он заговорил. Через две минуты я увидела перед собой остроумного, харизматичного человека, лидера по натуре, прирожденного учителя.

– Вы молоды, привлекательны и добры, – сказал он сразу, как только мы сели. – Комбинация черт, которых раньше я не замечал у пишущей братии Верити.

– Я слышала о журналистах Верити больше, чем о работающих на Касси.

– Это потому, что они не так известны. – Он подождал, пока я включу диктофон, и наклонился ко мне. – Они считают нас, телевизионщиков, плохими, но те, кто пишет на Верити, сидят по домам, точат свои когти и размышляют, как бы содрать шкуру с чьих-нибудь костей. Наши работники приходят на телевидение раз и навсегда! Работники Верити сидят за кофе или в комнатах ожидания месяцами.