Я разбежалась, чтобы вышибить дверь, как это делают пожарные. Но не успела я стукнуться о дверь, как Джо распахнул ее сам, и я влетела прямо в его не застеленную кровать. Когда я выбралась оттуда, он смотрел меня, как на безумную, хотя на нем самом в час ночи были пластиковые защитные очки и полистироловый велосипедный шлем.

— А что это вы делаете? — спросил он. — Что за шум в середине ночи?

— Мы что делаем? А вот что ты делаешь, кретин несчастный? — закричала Сима. — Почему это у тебя дым валит из-под двери?

— Я делаю радиопередатчик, — сказал Джо, поднимая паяльник и показывая его Симе. — Теперь, когда я выйду на улицу, вы сможете следить за моими передвижениями.

— А с чего ты взял, что нам это понадобится?

— Потому что неизвестно, когда придут меня брать, — торжественно ответил Джо.

— Кто? — спросила я.

— За мной следят, — твердо ответил Джо. — С того момента, как я вломился в банк «Баркли».

— Ты хочешь сказать, с того момента, как ты набрел на их веб-сайт, — усмехнулась Сима.

— Да, но на их веб-сайте есть кое-что: закодированные сообщения, которые знает только посвященный.

— Ты свихнулся, Джо. Все, я иду спать; постарайся не сжечь дом за это время.

Сима побрела в свою спальню, а я осталась сидеть на краю кровати Джо, потирая голень. Я довольно сильно ушиблась, самозабвенно играя роль спасателя.

— Хочешь посмотреть, как это работает? — спросил он, передавая мне вещь, которая оказалась моим старым пластмассовым обручем для волос с приклеенной батарейкой.

— Давай, — ответила я. Мне все равно уже было не заснуть.

— Ты ходи по комнате, а я буду стоять к тебе спиной, но буду точно говорить тебе, где ты находишься по твоему положению на экране компьютера.

Я послушно стала ходить по комнате с новым изобретением Джо в руке.

— Ты у кровати, — сказал он взволнованно.

— Да, — ответила я удивленно, хотя в комнате Джо, которую трудно было назвать большой (мы с Симой убедили его, что девушкам просто полагается больше места, потому что у них больше вещей), куда бы человек не пошел, он все равно оказывался рядом с кроватью.

— Здорово, — сказала я ему несмотря ни на что. — Я уверена, что этот аппарат может принести много пользы.

— Он может спасти мне жизнь, — серьезно заявил он.

— Э-э, наверно. Но, может, тогда тебе не следует его демонстрировать. Как-нибудь замаскируй его.

— Я думаю привязать к нему бантик.

Я медленно кивнула:

— Да, неплохая мысль. Вряд ли кому-то покажется подозрительным, что у тебя бантик в волосах.

Джо энергично закивал головой и повернулся к мерцающему экрану.

— Джо, — тихо спросила я. — Тебе нравится твоя жизнь?

Он повернулся на стуле и внимательно посмотрел на меня большими карими глазами.

— Что случилось, Лиззи?

— Я имею в виду, тебе нравится жить в Лондоне? Ты делаешь именно то, что всегда хотел делать?

Он уставился в дальний угол комнаты, где на стене висел старый мятый постер Памелы Андерсон в окружении многочисленных картинок кораблей из «Звездных войн». Надеюсь, он думал над моим вопросом.

— Наверно, да, — ответил он. — Но, видимо, мне не очень долго можно будет оставаться здесь. Когда сеть начнет закрываться, — а видимо, так оно и будет, — мне, скорее всего, придется покинуть страну. Я думаю поехать в Рио.

— Боже, какой ужас, — сказала я. — Моя жизнь кажется мне теперь не такой мрачной, — добавила я.

Джо кивнул и улыбнулся.

— Спокойной ночи, — сказал он. — Если за мной придут, я постараюсь, чтоб они ни в коем случае не тронули тебя.

Я потащилась к себе в комнату. Я-то надеялась, что мы с Джо сможем поговорить по душам о смысле жизни. Я-то надеялась, что он скажет мне что-то такое, после чего мне будет казаться, что я не так уж плохо устроена для своих двадцати семи лет. Я-то надеялась услышать от него, что все исправится, когда мне исполнится двадцать восемь. Он был на два года старше меня, и я думала, что он знает, как бороться с возрастной тревогой, когда тебе под тридцать.

Меня даже не забавлял тот очевидный факт, что он был абсолютно сумасшедший.

Конечно, выспаться мне не удалось, и утро понедельника наступило раньше, чем я закончила считать пятна плесени на стене.

Обычно по понедельникам я в контору с утра не тороплюсь. Руперт точно не появится раньше двенадцати. Он каждую неделю записывал в свой дневник на утро понедельника кучу фиктивных осмотров квартир, а когда Харриет интересовалась, что там за квартиры, говорил, что его обманули и не показали. Не то чтобы сама Харриет приходила на работу вовремя. Но она была начальник, поэтому ей даже не приходилось скрывать, как она мается похмельем, появляясь в конторе в понедельник вечером, как раз в то время, когда я начинала собираться домой.