Холмс ответил одной из своих ухмылок, приводящих меня в бешенство.

— Просто посмотрю, как обстоят дела, — бодро произнёс он.

«Серый гусь» оказался милой, тюдоровских времён гостиницей, возвышавшейся посреди небольшой деревенской площади. Побледневший от волнения хозяин был безмерно счастлив предоставить жильё нам с Холмсом. Растопив в гостиной камин и поведав мне о тяготах и испытаниях, выпадающих на долю владельца деревенской гостиницы, он оставил меня наедине с пылающими поленьями.

Час спустя появился Холмс с крайне мрачным выражением лица.

— Ну, что? — Я горел желанием узнать, что ему удалось разведать.

— У меня есть все основания полагать, что мы точно напали на его след, Уотсон, — молвил он, садясь напротив меня и протягивая руки к огню.

— Вы имеете в виду…?

Кивнув, Холмс произнёс не сказанные мной слова:

— Графа Дракулу.

Казалось, это имя, подобно проклятию, бросило тень на комнату, в которой мы находились, на нас, на сами наши жизни.

— Что привело вас к подобному заключению? Что вы обнаружили?

— Я наводил справки по поводу академии Гарднера для молодых леди.

— Вы там побывали?

Холмс покачал головой.

— Всё, что мне было нужно, я узнал, с осторожностью расспросив деревенских торговцев и проведя некоторое время на задворках этого заведения. Знаете, когда-нибудь я напишу монографию о полезности торговцев и владельцев магазинов в деле расследования преступлений. Они — настоящие кладези информации, часто более наблюдательные и проницательные, чем официальная полиция. Местный сапожник или продавец рыбы отметит и запомнит происшествия и подробности, проигнорированные человеком вроде Лестрейда. Этим утром из разговоров с торговцами я узнал о Сайласе Гарднере и его академии больше, чем дал бы мне целый день расследования. Сплетни, Уотсон, безусловно, самый быстрый способ получения информации.

— Но что конкретно вы узнали?

Холмс улыбнулся моему нетерпению.

— Вот вам некоторые плоды утренних трудов. Академия — нечто вроде учебного заведения, куда обеспеченные родители посылают своих дочерей, чтобы те освоили премудрости, позволяющие увеличить их потенциал на ярмарке невест.

— На континенте много подобных учреждений, — заметил я.

— Действительно, но здесь они довольно редки. В кругах, в которых вращаются её клиенты, эта академия пользуется хорошей репутацией. Учреждение было организовано десять лет назад Сайласом Гарднером и его женой, которая, похоже, отличалась слабым здоровьем и года три назад умерла. Гарднер продолжил дело с помощью своей незамужней сестры Мэри. Помимо этих двух человек, академия располагает штатом из трёх преподавателей на десять студентов.

— Не слишком много.

— Такое число отвечает элитарному характеру академии. Однако, когда стало известно, что, живя при академии, Виолетта Маркэм заразилась какой-то неизлечимой болезнью, некоторые родители забрали своих дочерей, опасаясь, видимо, что их тоже может ожидать подобная участь.

Холмс погрузился в задумчивость. Я ждал продолжения рассказа, но вместо этого он поднялся, потирая руки.

— Послушайте, Уотсон, — произнёс он, — давайте-ка пообедаем. — От девонширского воздуха у меня разыгрался аппетит. После обеда мы нанесём визит мистеру Сайласу Гарднеру, а пока отложим в сторону мысли об этом тёмном деле и уделим должное внимание нашим желудкам.

Итак, до окончания обеда наш разговор обратился к более лёгким темам. Закусив холодной ветчиной, картофельным пюре и пирогом с заварным кремом, мы выпили по стаканчику местного сидра и отправились в академию Гарднера для молодых леди.

Через десять минут мы были на месте. На краю деревни дорога превращалась в разбитый грязный просёлок, исчезающий за поворотом, словно в болотной утробе. В стороне от дороги, на краю торфяника возвышался большой георгианский особняк с маленьким садом, состоящим преимущественно из сильно разросшегося кустарника. Здание отличалось изящной чёткостью и симметрией линий, однако обветшалая, потрескавшаяся каменная кладка красноречиво говорила о суровости местного климата — постоянных ветрах и сильных бурях, проносящихся над с торфяниками.

К одной из массивных квадратных стоек ворот была прикреплена латунная дощечка с надписью:

Мы с Холмсом прошли по устланной листьями дорожке и позвонили в колокольчик. Было слышно, как эхо звонка разносится по дому, и только через несколько минут дверь нам открыла невысокая робкая горничная.

Холмс нацарапал на своей визитной карточке единственное слово и вручил её прислуге.

— Передайте это вашему господину и скажите, что его желают видеть Шерлок Холмс и доктор Уотсон.

Девушка смущённо кивнула и провела нас в холл, где попросила подождать. Неуклюже присев в реверансе, она со всех ног помчалась вверх по лестнице с нашим посланием.

— Вероятно, местная девушка, имеющая слабое представление о своих обязанностях, — прокомментировал Холмс.

Я кивнул. На её местное происхождение ясно указывали румяное лицо и девонский акцент.