В этот момент скучающий страховщик оживился.

– Вы подозреваете работников «Союззерноэкспорт» в соучастии?

– Нет, – твердо заявил Липатов, – они очень дорожат своей репутацией, чтобы гадить на собственном столе. Но кто-то сумел проникнуть в кабинет директора и установить прослушку. Кто, когда и как, нам еще предстоит выяснить.

– Но почему вы выбрали его кабинет? – насторожился Стебликов.

– Потому что мешки с деньгами забирают из его кабинета. Диспетчер грабителей должен был получить сигнал в момент вывоза денег из кабинета, чтобы вовремя перекрыть движение, освободить дорогу для маневра цветочной «газели» и запустить самолет с дымовыми шашками. И он этот сигнал получил. Операция проведена идеально, без единой помарки.

– А если сам Генрих Житинский подал сигнал? – не успокаивался Стебликов.

Липатов покачал головой:

– В этот момент он находился в кабинете вместе с главбухом, и они работали над отчетом. Я думаю, что диспетчер прослушивал кабинет. Подсматривать он не мог даже с биноклем. Здание напротив на шесть этажей ниже, а следующее слишком далеко. Вы знаете Житинского и ваш комариный нос направлен на него?

– Нет. Зерно мы не страхуем. Наш клиент – банк «Юсуповский». Выгодный клиент с большим оборотом средств. Мы его тщательно проверяли, прежде чем подписать договора. Надежный коммерческий банк. За пять лет ни одного страхового случая. Они застрахованы от пожара, поджога, стихийных бедствий, в том числе и от ограбления. Другими словами, от всего, кроме финансового кризиса и банкротства. Как только инкассаторы получили накладные и вывезли деньги из кабинета Житейского, деньги принадлежат банку и «Колос» за них ответственность не несет. Ограбили банк, а не зерновую фирму. Преступление налицо. Наша обязанность возместить им потери в течение месяца, если мы не докажем факт аферы либо сами не найдем украденное, что предпочтительнее. У нас есть пятнадцать миллионов, и мы их отдадим, но уже не сможем восстановить свои силы. Банку позволяется нанимать частные охранные организации для перевозки денег, если таковые происходят не чаще трех раз в неделю, и содержать службу инкассации становится накладным. В нашем договоре даже пункта о перевозке денег нет. Промахнулись. Тут моя вина тоже имеет место быть. В понедельник банк подаст иск, и у нас останется тридцать календарных дней на решение всех вопросов.

– Я вам сочувствую, – тихо сказал Липатов. – На данный момент нам известно, что в банде есть шофер, двое боевиков-налетчиков, диспетчер-координатор и загадочная симпатичная девушка. Брюнетка или блондинка, нам неизвестно. Сейчас искусство грима дошло до совершенства. И цвет глаз можно поменять с помощью линз, и челюсть вставить, а про волосы и говорить не приходится. О внешности членов банды мы ничего не знаем. Прошли без малого сутки, и деньги можно искать уже во Владивостоке. Мы знаем схему ограбления, знаем число участников, но этого от нас никто и не скрывал. Я думаю, что дальнейших следов мы не найдем. Правильным решением было бы искать сообщников, которые ни от кого не прячутся. Надо же понимать, что схема предложена теми, кто знает детали перевозок. Шпана с улицы и даже криминальные авторитеты не могут рассчитывать на свою интуицию и опыт. Центр города. Час пик. Охрана. Пробки на улицах. Слишком много препятствий. Но точность во времени, знание деталей мог подсказать грабителям только свой. Это все, что я могу сказать на данный момент. Будем держать связь.

Полковник встал. Вопросов к нему не было, и он вышел из кабинета.

21 мая. 10 ч 55 мин

В приемной Липатова ждали майор Чикалин, финансовый директор «Колоса» Житинский и третий человек, который представился генеральным директором компании «Колос» Романом Захаровичем Абашевым.

– Прошу, господа, заходите.

Пропустив гостей вперед, полковник придержал Чикалин а за рукав.

– Ну?

– Один нашли. В букете цветов. Очень мощная игрушка. Сейчас привезут. Остальные ребята продолжают искать.

Все уселись за длинным столом заседаний. Гости по одну сторону, офицеры по другую. Генеральный директор выложил газеты на стол.

– Уважаемый Юрий Данилыч, извините за нашу навязчивость, но нас оплевали со всех сторон. Репортеры такие проныры, что мы ничего не можем от них утаить. Уважаемые издания, а пишут такую небылицу. Как обстоят наши дела? Чем мы можем помочь следствию?

Полковник взял газету из рук Абашева и прочел заголовок: «Охрана тушит окурки, а бандиты их грабят!» Заметка больше походила на статью и была подписана Светланой Визгуновой.

– Это не поклеп, а правда, уважаемые господа. И вы это знаете. И репортера Визгунову я знаю лично. Она не публикует непроверенную информацию. У меня появилась одна идея. Но о ней чуть позже. На данный момент мы разобрались в схеме ограбления. Темных пятен не осталось. Есть вопросы. Мы не знаем, кто придумал и осуществил этот налет. Мы не знаем, куда увезли деньги. Не торопите нас. Еще и суток не прошло с момента происшествия.

– Шумиха тоже только началась, – возразил финансовый директор Житинский. – То ли еще будет, когда подключится телевидение. Нас с дерьмом смешают. Мы вас очень просим не давать никакой информации журналистам. У вас же есть отличная отговорка: «В интересах следствия…»

– Так оно и есть, Генрих Львович. Мы не подливаем масла в огонь. Это не в наших интересах. Ответьте мне на один вопрос. Зачем финансисту нужны цветы в кабинете?

Житинский опешил. Вопрос выбил его из колеи.

– Ну, я не знаю, как это объяснить. У нас в доме есть цветы. Всегда. Три года назад я женился на своей секретарше. Она не только красивая, но и очень неглупая женщина. А что меня поразило, так это ее прекрасный вкус и любовь ко всему прекрасному. Она по собственной инициативе перестроила мой кабинет, и сейчас он самый элегантный и уютный в нашем учреждении. Свежие цветы тоже ее идея. И наш дом она превратила в сказку. Я уже привык к цветам и даже не замечаю их. Позвольте, но откуда вы знаете о цветах? Вы же не заходили в мой кабинет.

– Сейчас у вас идет обыск. Официально, согласно санкции, выданной судом.

– Бог мой! – возмущенно произнес Житинский. – А что вы ищете? Кроме финансовых документов у меня ничего нет.

– Уже нашли то, что искали. Не возмущайтесь, Генрих Яковлевич. Вас никто ни в чем не подозревает. Вы пострадавшая сторона. Давайте поговорим о цветах. Когда вы их меняли?

Житинский с опаской глянул на своего шефа. Но тот подал знак, мол, я на твоей стороне.

– Я люблю белые лилии на высоких ножках. Они очень красивы и долго стоят. Их мне поставляют из нашего магазина, что рядом с офисом. Меняют по понедельникам. Раз в неделю.