Хос принюхивается и молчит. На мой возглас из гостиной высовываются дети.

— Привет, Хос! — кричит Кир. — Иди к нам! Или ты сначала есть будешь?

Хос зыркает на Кира, хмурится и продолжает молчать.

Заметив наше шевеление, Ирлик отлипает от стола и разворачивается в кресле, чтобы посмотреть, кто пришёл. Хос практически вытягивается по струнке и делает шаг назад.

— Хм, — с интересом говорит Ирлик. — Зверёныш. А что ты тут делаешь?

— А… я… вот… — мямлит Хос, таращась на прародителя, ну или кто он там ему.

— Мы ему рыбки дать хотели, — объясняю я.

— И ему? — переспрашивает Ирлик и вдруг принимается хохотать. — Лиза, ты решила вообще всех нелюдей на планете приручить, что ли?

Азамат приподнимает брови.

— Да нет, — я вожу носком тапки по ковру. — Я никому не навязываюсь, как-то само собой получается…

— Вот уж верно, иной при всём желании такой зверинец не соберёт! Ладно, зверёныш, садись, не робей. Ты… Хос, правильно?

Хос ошалело кивает и неуклюже присаживается на край стула в дальнем от Ирлика конце кухни.

— Ну что-о уж ты так меня боишься, — укоряет его Ирлик. — Папка страшилок про меня понарассказывал, что ли?

Хос мотает головой, потом задумывается.

— У него лес — и тут ваш сад, — выдаёт он наконец ещё более хриплым голосом, чем обычно.

— А-а, Хавис! — восклицает Ирлик. — Да, как же, знаю его, здоровый такой котяра. М-да, он меня, конечно, повидал, как я винца приму, пару раз я ему лес-то поджигал… Но ты не трусь, я сегодня почти трезвый, да и люди эти меня смягчают… Иди за ухом почешу.

Хос неуверенно перемещается поближе к Ирлику, едва-едва на расстояние вытянутой руки, и слегка нагибает голову. Ирлик предусмотрительно втягивает когти и, как обещал, чешет его за ухом. Хос сначала держится, но потом сила воли кончается, он зажмуривает глаза и принимается мурчать.

— То-то, — одобрительно говорит Ирлик. — Сразу бы так.

Хос приоткрывает глаз и устраивается на подлокотонике Ирликового кресла, с ногами.

— Ты есть-то будешь? — спрашивает Азамат.

— Я уже взял домой, — говорит Хос. — Но буду! А можно такую… ну… горелую?

— Жареную? — подсказывает Азамат.

Хос кивает, но Ирлик дёргает его за ухо.

— Тебе жареное вредно, — сообщает он наставительно.

— Я чуть-чу-уть! — канючит Хос.

— Попробовать можешь, — смягчается Ирлик, — но смотри, чтоб в привычку не вошло. Твоя еда сырая.

— Сырая — холодная, — жалуется Хос.

— Можно варёную без соли, — разрешает Ирлик.

— Пасиба! — щерится Хос, обнажая мелкие острые зубки.

Азамат наблюдает эту сцену с умилением, потом даёт Хосу две горячие оладушки и ставит варить уху.

— Подуй! — предупреждает Кир.

Хос, который уже обжёг палец, оборачивается к нему.

— Это как?

Кир подходит и показывает. Хос пытается повторить, но у него никак не получается струя воздуха нужной силы.

— Так-то, людскую пищу есть, — поджучивает его Ирлик.

Наконец Хос справляется с оладушком.

— Тепло, — заключает он. — Но невкусно.

— Тогда жди, пока сварится, — ухмыляюсь я, вытирая ему руки влажной салфеткой, а то ведь заляпает мне всю мебель жиром. Запах салфетки ему не нравится, и он комично трясёт руками, надеясь, что он отстанет. Ирлик с Киром хихикают.

— Я не есть пришёл, — независимо говорит Хос. — Я подумал. Надо с отцом поговорить.

Азамат, который сидел задумавшись носом в кружку, оживляется.

— Отлично! Слетаем?

Хос кивает.

— Это вы о чём? — интересуется Ирлик у меня.

Я рассказываю ему об идее Азамата взять Хоса на работу лесоведом.

— О, это можно не летать, — отмахивается Ирлик. — Я вам и так скажу, что отец ему не разрешит. Они же скрывают, что говорить умеют. Ну и как ты себе представляешь молчащего лесоведа? Да и потом, не любят мои ребята с вашим племенем дело иметь. Этот-то котёнок ещё, любопытный, хотя и то удивительно, что терпит людской запах. А Хавис — взрослый кот, с убеждениями, он ни за что не согласится.

— А какая им выгода от молчания? — спрашиваю я. — Мне кажется, люди бы к ним почтительнее относились, если бы знали, что они разумные.

— Наоборот, — мотает головой Ирлик. — Было время, когда они не скрывались, так люди крали котят и выращивали себе слуг из них. У людей-то память короткая, а старые коты ещё помнят.

— Ну правильно, а когда их стреляют, как дичь, это лучше, что ли?

Ирлик вздыхает и снова принимается чесать за ухом погрустневшего Хоса.

— Ирлик-хон, — вступает Азамат. — Мне всё же кажется, что люди с большим уважением обращались бы с хозяевами леса, если бы видели, что один из них занимает высокую должность при дворе. Я ведь не абы какую работу предлагаю, Императорский лесовед — это в будущем глава департамента природопользования. Департамента пока нет, конечно, но будет…