— Оля! Это Саша, — раздалось в трубке.

— Катанян? — на всякий случай спросила Ольга, хотя нисколько не сомневалась, что звонит Добровольский.

— Почему Катанян? — удивился Саша.

— Ну… мы с ним часто перезваниваемся, — тут же сочинила Ольга.

— Да?.. — Добровольский был явно растерян.

Ольга поняла, что перевес сегодня на ее стороне, и несколько грубовато спросила:

— Что тебе надо?

— Я… насчет зачета…

— А что у тебя с зачетом? — сделала она вид, что ничего не понимает.

— Ну… это… ты же видела, что я не сдавал…

— И что?

— Ну… и ты…

— Послушай, Добровольский! — оборвала его лепет Ольга. — Неужели ты думаешь, что мне больше думать не о чем, как только о вас с Пашкой? Да мне абсолютно наплевать на вас и на ваш зачет! И вообще… Клади трубку немедленно! Мне сейчас… Катанян должен звонить!

Ольга бросила трубку. Сердце ее билось так, что в такт ему сотрясалось все тело. К глазам подступили слезы. Зачем она нагрубила Сашке? У него был такой голос… Ей сейчас казалось, что она легко узнала бы его, даже если бы разом заговорили две тысячи близнецов. И еще она подумала, что завтра без усилий определит, где Саша, а где Паша.

В школе Ольга поняла, что переоценила свои возможности. Паша с Сашей по-прежнему вдвоем, как подсолнухи к солнцу, поворачивали к ней свои головы, стоило ей только задержаться на них взглядом. Они были абсолютно одинаковыми. Это был какой-то кошмар на улице Машиностроителей! Фреди Крюгер — невинный ангелочек по сравнению с Сашей Добровольским в квадрате.

— Слушай, Ольга, — прервала ее размышления Галка. — Скоро, между прочим, Новый год.

— Ну и?.. — ждала продолжения Ольга.

— Ну и вот… Один человек приглашает меня в Аничков дворец на бал старшеклассников. Ты была когда-нибудь на балу во дворце?

— Нет.

— Есть возможность…

— Есть, так иди.

— Я говорю, что у тебя тоже есть такая возможность…

— Нельзя ли изъясняться понятнее?

— Можно. У того человека есть три билета во дворец. И если ты не хочешь идти, то он пригласит Телевизора.

— При чем тут Телевизор?

— Они, оказывается, друзья.

— Телевизор с Катаняном друзья?

— Ага… А, собственно, откуда ты знаешь, что с Катаняном? Я, по-моему, не говорила.

Ольга немного растерялась, сообразив, что проговорилась, но сумела достойно выйти из положения:

— Да у вас все на лицах написано! Слепой только не увидит, как вы с Саней переглядываетесь.

— Да? — удивилась Галка и покраснела. — Ну… если ты все равно догадалась, то… Да! Мы с Саней встречаемся! Я не хотела тебе говорить, потому что ты могла бы подумать, что я тебя специально бросила на съедение Добровольским. Просто так получилось…

— Получилось так получилось! Чего ты оправдываешься? Желаю вам, как говорится, счастья в личной жизни!

— А дворец-то? Ты пойдешь с нами во дворец?

— Нет, Галка, не хочу я никаких дворцов. Настроения нет. Идите с Телевизором. Странно только, что Саня дружит с Казбеком. Они такие разные.

— Я сначала тоже так подумала, а потом поняла, что Телевизор, в сущности, неплохой парень. Это у него внешность такая… невыигрышная…

Ольга вся подобралась, будто приготовившись к прыжку, когда у своего подъезда встретила одного из Добровольских.

— Оля, — начал он издалека, как только ее увидел. — Я… Саша. И не насчет зачета…

— А что еще случилось? — настороженно спросила она, вглядываясь в его лицо.

— Ничего не случилось. Я… у меня вот тут… — он порылся в карманах и вытащил сложенный вдвое голубой листок, — два билета в Аничков дворец на Новогодний бал старшеклассников. Я тебя приглашаю. Пойдешь?

— Это ты меня из-за Москвы решил ублажить?

— Зачем ты так? Я просто…

— А как же ты без Пашки? Не забоишься? — продолжала иронизировать Ольга.

— Честно говоря, не знаю… — довольно жалко улыбнулся Добровольский. — Вообще-то без него куда-то ходить я никогда не пробовал. Хочу вот… первый раз.

— Ну что ж, придется тебе помочь попробовать, — будто бы нехотя согласилась Ольга, а у самой все внутри пело от радости. Она победила этих «одинаковых с лица»! Вон Сашка какой робкий… Куда только делась его самоуверенность? Ну, погоди, это еще только начало! Она уж постарается, чтобы Сашка понял — без Пашки он может быть в сто или даже в тысячу раз лучше, чем с ним.