— Да ну его! — Валерка еще не успел соскучиться по скелетам. — Пусть себе бродит! И без того испугается. К тому же папку унесли мы.

— Да, действительно. Все равно он ничего, кроме наших новых знакомых, не обнаружит. — Ей не терпелось узнать, что же находится в загадочной черной папке. — А все-таки интересно было бы послушать, как он заорет от страха, — мечтательно добавила она.

Открыть папку оказалось делом не таким уж простым. Она запиралась на маленький замочек.

— Придется ломать! — вздохнул Валерка. Его обуял азарт, и он даже дрожал от нетерпения. Ведь не стали бы два взрослых человека драться из-за всякой ерунды! Вот только что ему привиделось в подвале? И что нужно будет сделать с содержимым? Чьему совету следовать?

— Погоди, у нас где-то валялась связка старых ключей. Вдруг какой-нибудь подойдет. Лежат без дела, а выбросить жалко. Бабушка их почему-то берегла. Отец все хочет найти им применение, а руки не доходят. — Светке не хотелось портить находку.

Она вышла и тут же вернулась, держа в руках десяток ключей всех размеров. Они все изрядно проржавели, но и замок от папки находился не в лучшем состоянии.

— Этот, пожалуй, подойдет! — Света взялась за самый маленький ключик.

Как ни странно, он вошел в замок легко, как новый. Раздался легкий щелчок, и замок наконец открылся. Дрожащими от волнения руками Света раскрыла папку. Ребята разом потянулись к ней, стараясь скорее заглянуть в найденный документ и даже стукнувшись при этом лбами… И тут же разом издали вздох разочарования.

В папке находилась увесистая пачка бумаги. Вода не пощадила документы. На первой странице, украшенной серо-зелеными пятнами плесени, можно было разглядеть лишь фиолетовые размытые полосы, в которых с трудом опознавался машинописный текст. Но вот сами буквы за этими полосами различить никак не удавалось. Света даже притащила откуда-то лупу, но и она ничуть не помогла в исследовании. Сырость сделала свое дело. Все страницы оказались склеенными между собой, и заглянуть дальше у ребят не получалось. Валерка попытался было отковырнуть первую страницу, но только надорвал уголок. Уж очень тонкой была бумага.

— Надо попробовать это просушить, — задумчиво изрек он. — Может, тогда удастся расклеить страницы, и мы чего-нибудь разберем.

— У мамы есть дядя, переплетчик на пенсии, — вспомнила Света. — Он-то, наверное, знает, как обращаться с такими бумагами. Вот только, — она в задумчивости стала кусать ноготь, — тогда он первый все прочитает.

— А ты попытайся все у него выведать, — посоветовал Валерка. — Просто спроси, что делать в таких случаях.

— Верно! — обрадовалась Света. — Сэр Валерий, вы гениальны! — Валерка залился краской. Похвалы, пусть даже в таком шутливом тоне, дождаться от Светки было нелегко. Зато упреков и подкалываний — сколько угодно.

— А еще лучше промочить какие-нибудь ненужные бумаги и просто посмотреть, что он с ними сделает, — продолжил он, воодушевленный вниманием.

— Точно! Учебник по химии вполне подойдет! — весело согласилась Света, и Валерка не понял, шутит она или нелюбовь к этому предмету зашла у нее слишком далеко.

— Возможно, здесь сохранились только отдельные слова, — размышлял вслух Валерка. — А об остальном нам придется догадываться. Как в «Детях капитана Гранта».

— Долго же нам придется копаться! — фыркнула Светка. — Они с одним коротеньким письмом столько ковырялись, а тут целая книга.

— Да уж! — почесал в затылке Валерка. — А интересно все-таки, что тут может быть?

— Таинственная рукопись по колдовству! — Света заговорила зловещим шепотом и попыталась сделать страшные глаза. — Или, — она посерьезнела, — какие-нибудь секретные разработки. Вот два шпиона за них и передрались.

Ребята еще некоторое время пытались придумать, что же может быть в таинственной папке, но ничего подходящего в голову не приходило. В конце концов было решено, что до завтрашнего дня Света сделает подходящую мокрую рукопись, чтобы было с чем обращаться к переплетчику. Папку она с сожалением отдала Валерке. «А то у меня младший брат такой вредный. Всюду нос сует! Обязательно найдет!» — объяснила Света. Валерка подумал, что это у них, наверное, семейное, но вслух предпочел эту мысль не высказывать.