— Просто играй, — шлепнув костью по столу, ответил отец. — Шесть-два.

Однако кость изменилась и застыла на неподходящей комбинации.

— Черт! Прости. Что-то не вышло…

— Макс встречается с Пышкой! — закричала Целия.

Косточка в ее кулаке щекотала кожу…

Хэкл устало сел и прислонился к стеклянной стене. За серебристой поверхностью двигались смутные тени. К нему приблизилась женщина, одетая в черный облегающий костюм. Она слегка пританцовывала, и по ее пленительному телу скользили сексуальные точки. Эти пятна и формы дразнили взгляды многих горожан. Но они оставили Хэкла абсолютно равнодушным.

— Макс, милый, — прошептала она. — Сколько же времени прошло с тех пор, как мы целовали друг друга.

— Я никогда не целовал тебя, Сьюзен. Мэлторп не разрешил бы мне этого.

— Не будь таким грубым с твоей любимой Пышкой. Кто такая Сьюзен? Ты хочешь заставить меня ревновать? Макс, ты же знаешь, что твоя любовь принадлежит только мне. И я тоже могу любить только тебя. Ты поцелуешь меня, сладенький?

— Нет! Вали отсюда! Держись от меня подальше!

Хэкл попытался подняться, опираясь на стену, но стекло вдруг стало скользкой и мягкой плотью, в которую погружались его пальцы.

— О-о-о!

— Макс, мне пора идти! Увидимся после шоу. Напомни мне о Поле…

— О Поле? Поле Мэлторпе?

— Дорогой, он жаждет встретиться с тобой.

Макс почувствовал, как что-то мокрое и теплое прикоснулось к его губам. Затем послышался стук удалявшихся каблучков. Он снова оперся о стену. Та подалась под его весом, и он медленно погрузился в другой тоннель, который привел Хэкла к…

— Я потерял его! — крикнул Джо.

— Что?

— Макс пропал! О черт! Время движется назад…

Профессор проснулся в маленьком помещении. Дверь комнаты открылась, и Исполнительный Крол переступил через порог.

— Добрый вечер, профессор. Надеюсь, вы выспались?

Хэкл слабо улыбнулся.

— Сколько сейчас времени?

— Времени? Двадцать минут.

— Девятого?

— Конечно. Пятничный вечер. Скоро начнется лотерея. Мистер Миллион хочет показать вам, как делается выбор комбинации. Очень редкая привилегия.

— Не возвращайте меня туда.

— Куда туда?

— В лабиринт. Я не могу уже его видеть…

Макс закрыл глаза.

— Вы накачали меня наркотиками? Подсыпали их в пищу?

— Лабиринт? Успокойтесь, профессор. Наверное, вам что-то приснилось. Ваш лабиринт находится здесь.

Крол постучал костяшками пальцев по голове, произведя пустой звенящий звук.

— Сюда, пожалуйста.

Он жестом указал на открытую дверь.

— К сожалению, я не могу пойти вместе с вами. У меня очень скромная должность в компании и небольшие привилегии.

Реальное время.

— Где он? — спросил Джимми.

— Не знаю.

Джо нажал несколько клавиш, пытаясь вернуть контроль над лабиринтом.

— Вся система сошла с ума. Я не могу…

Экран покрылся иконками, которые отчаянно выискивали пищу и мельтешили в облаке черной информации. Лабиринт изгибался новыми путями. Однако бабочки не могли попасть в него. Джо хотел нажать на горячую клавишу и накормить их программой Тезея, но Джимми предупредил:

— Не сейчас. Подождем еще немного. Дейзи, играй…

— Где Джаз? — спросила она. — С ним все в порядке?

— Джазир… Он…

— Он почти в центре, — закричала Целия. — Видите, как действует мое перо!

…Найди центр, Джазир… Еда в центре… Еда у Королевы… Играй с Королевой, кушай игру, выиграй еду, найди центр… Найди выигрыш, найди еду, найди Королеву… Король и Королева… Король… Еда… Найти…

Реальное время 20.58.05. Когда Пышка Шанс начала замедлять свой танец, позволяя точкам оформиться в призовую комбинацию, Целия почувствовала, как ее косточка затрепетала в кулаке.

Время лабиринта: 20.28. Хэкл переступил порог двери…

— Макс вернулся, — сказал Джо.

Он снова обрел контроль над системой.

— Не думай о Максе, — закричал Джимми. — Где Джазир?

— Почти на месте. Почти…

— Ничего не предпринимай! До тех пор пока в лабиринте не будет девять часов.

— Мне не хотелось бы говорить об этом… Но лабиринт только что исчез.

Домино.

Макс оказался в большом круглом зале, который, возможно, занимал весь верхний этаж Дома Шансов. Теперь он был пустым — ни стен, ни коридоров — абсолютно ничего. Головокружительная белая пустота, протянувшаяся от внешних углов к темному центру, где стояла одинокая фигура. Казалось, что до нее было пять-шесть миль.