Ковальский наконец спустился со стола и подошёл ко мне, протянув руку. В этот момент он мне напомнил падшего ангела.

 - Вас можно поздравить! Вы победили. – в его глазах читалось явное недовольство, такие как он не любят проигрывать.

 - Нет, мы не победили, всё ещё впереди Владислав. Дайте теперь лидеру говорить.
– я повернулся к людям, которые теперь опять стояли вместе в центре зала. Ковальский еле заметно нахмурился.

 Я подождал пока народ успокоится, но примеру Владислава не последовал, не став марать обеденный стол:

 - Лидера мы выбрали, теперь нам предстоит работа. Сегодня отдыхаем, а завтра будем трудиться. Я обещаю, что применю все свои знания и умения, чтобы как можно больше из стоящих здесь мужчин и женщин вернулись живыми. Нас ждёт жестокий бой и мы его выиграем, сплотившись все, как один. – моя речь не вызвала всеобщего воодушевления, люди принялись расходиться, до ужина оставалось пару часов. Лифт с провизией приходил строго по расписанию.

Следующие дни прошли в хаотичной подготовке к предстоящей битве. Мы получили из закрытого блока все заказанное имущества, включая два больших арбалета. Я бы их назвал, маленькими баллистами. Специальные команды, начали курочить механизмы открывания дверей, что оказалось не так просто.

 Первым делом следовало заняться организацией. Владислав о чём-то шушукался с людьми, говорил свои речи, предоставив мне поле для деятельности. Здесь опять пришлось применить силу, к самым нерадивым типам. На меня даже раз бросились с мечом, но арбалет в руках Ричарда стал решающим аргументом. К счастью, большая часть людей оказалась вменяемой, но всё равно, разбить людей хоть на какие-то подобия подразделений стоило не малого труда.

Как основную единицу, я выбрал десяток, формирующийся по индивидуальным предпочтениям. Небольшие группы, знающих друг-друга людей становились костяком десятка, а самый здоровый или активный командиром. Чаще всего негласный лидер в небольшой группе уже существовал, и официальный статус лишь укреплял его права. Затем следовала более крупные единица. Три десятка составляли взвод, и назначать взводного было уже сложнее. Владислав, здесь пытался продавливать только своих людей. И число «своих» росло день от дня. За него ведь проголосовала почти половина, хотя и все среди них были его сторонниками. Просто одним людям захотелось пойти направо, а другим налево. Теперь он наверстывал упущенное, и умело использовал мои промахи. Те, кому я не нравился, или кто побаивался меня, становились его приверженцами. А как понравиться людям, если тебе постоянно задают глупые вопросы и всё время возражают?

Главным моим Сторонником был Ричард. Я смог его назначить командиром взвода В, поголовно состоящим из очень толковых ребят. К выборам остальных взводных пытался приложить руку Ковальский. Он начал плести непонятные интриги, с каким-то мутным субъектом, отзывающимся на прозвище Коготь, этот тип так же вызвался в лидеры, но его поддержало лишь девять человек. Но все их старания закончилось особого успеха для Владислава, люди лучше знали, кто им нужен. Лишь пресловутый Коготь сколотил взвод, битый мной тюфяк стал в нём командиром десятка. Мне до этого не было особого дела. Командир должен пользоваться авторитетом. Но такое поведение Ковальского поставило меня в тупик. Борьба за власть на пороге смерти, чего только не узнаешь о людях, даже в столь неподходящее время.

Еще кому-то пришла в голову идея насыпать перед нашей позицией небольшой вал их обломков скал, который должен был заставить бородавочников сделать прыжок не оставив расстояния для разбега. Спрятаться за ним они бы всё равно не смогли. Здесь меня ожидала очередная гадость, подстроенная Ковальским. Пятьдесят человек, направленные на работу, не сделали и десяти метров вала. Когда я пришёл на стройку, то сразу же всех собрал в кружок:

 - Вы, что не понимаете, что работаете для себя? Если вы не будете ничего делать, но не выживите. От того как скоро мы закончим укрепления зависит наша жизнь. Почему вы за пять часов ничего не сделали?

Вперёд вышел коренастый малый, с иссини-черным синяком под глазом. Этого я отделал накануне за то, что он слишком назойливо приставал к одной девушке. Негодяй зажал её в одном из коридоров и лапал спустив штаны. Девушка при этом радости не выражала. Теперь он осмелел:

 - А ты кто такой, чтобы нам указывать? Вали отсюда, сделаем когда нужно будет. Я тебя не выбирал командиром, я подчиняюсь Ковальскому. – все остальные молчаливо поддерживали его.

Я, было, хотел научить его говорить повежливей, но очень кстати появился Ковальский, крутившийся рядом:

 - Артём не стоит распускать руки. Мы все здесь в одной тарелке. Дайте людям работать!
– это были его первые слова.

 - А, так я ещё и не даю работать! Они пять часов ерундой маялись!

 - Они всё сделают, немного отдохнут и сделают. Так ведь! С людьми нужно говорить, всего силой не решить! – на его слова одобрительно закивали.

– Конечно, всё силой не решить, только змеиной подлостью. Если вы таким образом хотели показать, что у вас есть сторонники, то мне вас жал. Костлявая, вот-вот обнимет всех нас. До вечера, вал нужно закончить. Можете работать всю ночь.
– чтобы окончательно сохранить лицо я ушёл.

По правилам арены, мы не могли использовать на плато больше пяти процентов имущества, заказанного через терминал. Вся подготовка к битве с оружием происходила за три часа до сражения. Но вот про насыпь из каменюк, и штыри из раскрученных дверных механизмов ничего не говорилось. Поэтому мы с удвоенной силой принялись за работу и долгий день Вивуса в этом нам очень способствовал.

Подготовка по стрельбе велась на ступеньках плато или в зале «столовой». Мы не горели желанием раскрывать нашим противникам весь замысел, так что на отработку взаимодействия отводилось не так много времени как нужно. Боекомплект пополнился десятком болтов на арбалет, а на оставшийся лимит заказали тонкой, как леска проволоки.