— Боже, Мел, ты не забывай, что они живые, только не угробь никого. Второй раз я могу и не успеть. Вспомни себя. Ты тогда тоже чуть не спалил город.

— Это, когда ты уехал той ночью?

Хауэр усмехнулся. Очевидно, это воспоминание было тяжелым, но приятным.

— Ну да. Не забывай об этом.

— Не забуду, — и в глазах Конрада сверкнул такой яростный синий свет, что Хауэр только головой покачал. — ладно, ты видел Даймона?

— Да, видел. Он опять что-то готовит. Я не знаю что. Я не смог докопаться. Он стережется, страшное дело как. Нашел еще какого-то типа, вроде Звездочета, только хуже, много хуже. — Гордон Хауэр покачал головой и отпил уже остывшего кофе. — мне все это не нравится. Сегодня же у мальчишки день рождения.

— Ага. Знаешь, что Кецаль ему подарил?

— Ну?

— Крест Диего Эрреры. — произнес Конрад и вполне насладился произведенным эффектом. Хауэр весь напрягся и подался вперед.

— Где он его нашел? — спросил он свистящим шепотом.

— А хрен его знает. — пожал плечами Конрад. — Его Архивариус сколько искал? Лет сто?

— Сто пятьдесят. — механически ответил Хауэр.

— Во. А этот решил дружку подарок на день рождения сделать. С ума сойти можно.

Конрад все доел и теперь пил свой коньяк.

— Ну что, сходим на день рождения? Нас, правда, не приглашали.

— Да ладно, Мел, а когда нас куда приглашали.

Они оба рассмеялись…

Такого веселого дня рождения у Стэна еще не было. В самом начале их знакомства, когда Харди звал его на вечеринки, Стэн с содроганием представлял себе атмосферу низкопробного дебоша, или того хуже, омерзительного светского раута, где все друг друга терпеть не могут, но делают вид, что находятся в самых дружеских отношениях. Он думал, что скорее всего был прав, когда собираются тридцать-пятьдесят человек, ни о какой интимной атмосфере и речи не идет. Но на этом его дне рождения, как когда-то в юности, собрались только те люди, которых он хотел видеть.

Клуб «Антарес» был полон. На сцене играла группа «Дежа вю», грядущие звезды рок-небосклона, они пару раз играли на разогреве у «Ацтеков» и Крис с ребятами подошли поздороваться. Стэну нравилась музыка и было приятно, когда одну песню спели исключительно для него. Его даже не покоробило, что она называлась «Заложник» и была настолько откровенно про любовь, что вместе с поименованием адресата и отправителя это выглядело чересчур. Арчи всю дорогу травил анекдоты и отчаянно смешил публику. Шейла, беременность которой еще не была заметна, с удовольствием ела, все время уговаривала Стэна следовать ее примеру и рассказывала очень забавные вещи про своих двух сыновей, старшему из которых было четыре. «Я хочу девочку» — строго сказала она Стэну. — «Я уже обалдела от этих мужиков». Крошка Пэтти, подаривший Стэну плоский браслет из белого золота с гравировкой названия группы и именем самого Марлоу и страшно своей идеей гордившийся, усиленно соперничал с Арчи, попутно ухаживая за Даной, как понял Стэн исключительно для того чтобы подразнить Золотого Ангела. Джейн смотрела на Крошку весело, на лице ее было написано, что он ей не конкурент. Потом, к удивлению Стэна, Дана внезапно пригласила его танцевать. В ее зеленых глазах была такая робкая настойчивость, что он согласился. Крис, который в первый раз наблюдал подобную картину, погрозил ему пальцем.

Пока они танцевали, Дана очень осторожно, но с крайней заинтересованностью расспрашивала его о Крисе, потом внезапно сказала, и в ее чудных глазах цвета сосновых игл сверкнула стальная решимость:

— Какие вы все-таки молодцы. А я думала, что все мужики — трусы.

Стэн улыбнулся.

— Ну, к нам это не относится, в каждой газете написано, что мы с Крисом не мужчины, а импотенты и дегенераты.

— Я напишу про вас статью, — сказала Дана твердо, — я напишу про вас настоящую статью и я знаю, где ее напечатать. — и она глянула на Стэна с какой-то ужасно напомнившей ему Харди веселой яростью — Ничего, пусть подавятся. Скандал против скандала, так?

— Так, — согласился Стэн.

Крис танцевал с Шейлой и с Джейн, потом он вылез на сцену и, пошептавшись с Энди, солистом «Дежа», под бешеные аплодисменты и одобрительный свист сообщил, что они сейчас споют вместе. Джимми покачал головой и сказал, что не может бросить друга в беде, и тоже пошел. Ему ссудили гитару, и следующие сорок минут Стэн слушал, как они исполняют старые песни Элвиса с непередаваемыми интонациями абсолютно счастливых, довольных собой и сильно подвыпивших людей. «Он без этого не может, — шепнула Стэну на ухо Шейла, глядя на Харди и Грэмма с нежной любовью — Ему надо, чтобы все на него смотрели». Марлоу только рассмеялся.

Течение вечера нарушилось только одним неприятным эпизодом. Когда Крис и Джимми вернулись обратно, к столику внезапно подошла высокая красивая блондинка в блестящем обтягивающем черном платье. Стэн смутно подумал, что где-то видел ее лицо. Он увидел, что лица всех сидящих напряглись, Крошка Пэтти ругнулся сквозь зубы, а у Шейлы взгляд сделался таким, что мог бы заморозить Средиземное море в июле.

— Здравствуй, Крис, дорогой, — сказала она, глядя на Харди, глаза у нее были совершенно голубые, как язычки газового пламени.

— Здравствуй, Мер, — ответил Крис сквозь зубы, и тут Стэн вспомнил, где он ее видел, на фотографии, это была последняя жена Криса, о которой они за всеми событиями и думать забыли. Женщина оглянулась на сидящих за столом:

— Привет, Джимми, Арчи, Пэт, рада вас видеть. Как ты Шейла?

— Хорошо, спасибо, — ледяным голосом ответила жена басиста, от ее взгляда любой имеющий нервы человек давно убрался бы подальше. Но у Мерелин Харди, видимо, нервов не было.