— Шлюха в моей пижаме! — вдруг вскрикнула женщина, потом зачем-то подняла с пола какие-то вещи Димы и швырнула их в Яну. — Убирайся!

Димка тоже проснулся. Бабушка быстро вышла из комнаты, окинув внука презрительным взглядом. Яна стояла посреди комнаты в пижаме с розовыми рюшечками.

— Какая ты прикольная в бабушкиной пижаме, — сказал Дима и улыбнулся. — Твои работы на столе. Ты опоздаешь. Тебя проводить?

Яна посмотрела на его сонное лицо, по которому было видно, что спать он лег только под утро, и помотала головой.

— На бабушку не обращай внимания. В целом она хорошая.

Яна кивнула, посмотрела на часы и поняла, что на обиды просто нет времени. Через несколько минут она уже бежала по морозной улице к остановке. В двенадцать дня все пересдачи в школе заканчивались, и она могла просто не успеть увидеть Кима, который поедет на занятия к себе в университет.

В холодном автобусе она развернула пакет Димы и увидела там семь идеально выполненных работ по морфологическому разбору каких-то слов. Сразу вспомнила Димкину утреннюю улыбку и тоже улыбнулась пробивающемуся сквозь толстую наледь окна солнцу.

Пробка начиналась от микрорайона Северный и тянулась до самого центра. Казалось, стоит весь город. Люди начали возмущаться, кто-то выходил и шел пешком. Яна спросила кондуктора, почему они стоят уже полчаса. Она проворчала: «Кто-то из Москвы приперся… Еще часа два стоять будем, пока он не проедет из аэропорта».

Янка выскочила из автобуса и побежала.

Наверное, не важно, как быстро она бежала через весь центр города к Школе и к родной пристройке на первом этаже, которую студенты называли «аппендиксом». Янка впервые заметила, что их школа длинная, серая и похожа на кишку. Вдоль забора к дырке напротив входа в их класс, последние метры, бежать было тяжелее всего.

Янка ввалилась в учительскую к Киму, когда тот уже надевал шапку. Ким холодно смотрел на нее сквозь узкие щелки своих глаз, потом сел за стол и протянул руку. Яна не поняла. «Работы. Дайте ваши работы». «Конечно, конечно», — забормотала она. И вдруг поняла, нет, даже не так, морозом, поднимающимся от низа живота, почувствовала, что у нее с собой пакета с работами нет.

«Конечно, конечно», — снова сказала Янка. И отупела. В какой-то темноте перед нею прыгал Ким с немцами и баварским пивом, крутилась новогодняя мишура, улыбался Дима и что-то злобно шипела кондукторша. Автобус с работами остался на другом конце города.

Из расступившейся темноты клочками проступало лицо Кима. То глаз, то впалые щеки, то подбородок.

— Может быть, я становлюсь старым и романтичным… — сказал Ким, рисуя что-то в своем журнале. — Встретимся в новом учебном году. Вы хорошо изобразили безрогую корову на празднике. Очень драматично.

И снова надел шапку.

Яна открыла кисло пахнувший учебник по современному русскому языку, полистала оглавление и вспомнила Димину бабушку, с которой ей предстояло познакомиться еще раз на дне рождении Диминой сестры. И прочитала от Димы сообщение: «На что сдала морфологию?» И смайлик.

Катька радостно прыгала рядом и показывала Янке диски с новыми фильмами, которые Руслан помог скачать ей с торрента. Катя не разбиралась в компьютерах. Яна слушала подругу и рисовала что-то в тетрадке. Получались только огромные глаза, свисающая на них челка и строгие правильные брови. Руслан хмуро посматривал на нее со своей парты.

Все опять пошло своим чередом. Дни тянулись бесконечно, наполненные огромным количеством работы. Начались занятия, Яне дали новую программу в музыкальной школе. В газете уже вышли четыре главы романа. Надежда Васильевна гордо выкладывала на сайте Школы отсканированные страницы газеты. Яна с ужасом ждала разгромной критики, но ее не последовало. Янка так и не поняла — хорошо она пишет или ей все прощается из-за ее возраста.

В любом случае, приближался страшный день первого выпуска телевизионного шоу для подростков. Казалось, Руслану все дается очень легко. Он выдавал идеи так, будто они просто высыпались из его головы.

На музыку совсем не оставалось времени. По вечерам, когда приходил отец, Янка совсем не хотела расстраивать его еще и своей плохой игрой. Ее музыкальный талант, о котором все так много и часто говорили в музыкальной школе, стал испаряться. Нужно было усердно работать. Усерднее, чем обычно. Но не могла же Яна бросить музыку? Не могла. Семь лет учебы собаке под хвост.

После уроков ей нужно было бежать домой, чтобы успеть хоть что-то.

Но они с Димой брели до автобусной остановки, и Яна чувствовала, что он держит ее за руку, и улыбалась, спрятавшись в большой вязаный шарф.