Как-то вечером Крючков проезжал мимо избы, где в компании подруг коротала время Мария, и решил поразить воображение девушки своим виртуозным вождением мотоцикла. Он стал лихо раскатывать на нём туда-обратно, но в разгар езды, видимо, чересчур увлёкся, на какую-то долю секунды утратил контроль над своим «железным конём» и… упал носом в песок. Девушки так и прыснули от смеха. Но Крючков не обиделся и в тот же вечер назначил Марии свидание. Так начался их роман, который продолжался от силы пару недель. Потом Мария вернулась в Москву (вместо неё приехала другая актриса), а Крючков остался сниматься в «Трактористах». Перед отъездом он взял у девушки телефон и, едва вернулся в столицу, немедленно с ней связался (Мария тогда жила в студенческом общежитии).

Спустя какое-то время Крючкову предстояло ехать в Киев на досъёмки «Трактористов», и он предложил Марии составить ему компанию: мол, я тебе и город покажу, и с нужными людьми познакомлю.

Именно в Киеве Николай и сделал Марии предложение руки и сердца. Назад они вернулись уже в статусе мужа и жены.

Свадьбу сыграли в коммуналке Крючкова на Трёхгорке. В числе приглашённых был весь курс невесты — 25 человек. Крючков уже тогда хорошо зарабатывал, поэтому свадебный стол буквально ломился от всевозможных яств.

Между тем разногласия между молодыми начались практически с первых же недель жизни под одной крышей. И опять одним из камней преткновения стало пристрастие Крючкова к спиртному. Мария увлечения мужа спиртным активно не принимала, но они жили вместе с матерью актёра, а та как раз оказалась… на стороне сына. Перед обедом она всегда ставила на стол «чекушечку», а на недовольные возгласы невестки отвечала: «Коля хочет пить, и пусть пьёт, все русские люди пьют. Ничего страшного в этом нет».

О том, каким Крючков был в быту, рассказывает Мария Пастухова:

«Что касается быта, то в этом смысле он был просто золотой человек. Мог съесть целую сковородку котлет. Обычно ещё с порога говорил: „Мать, жрать!“ Съедал всё, что дашь, и всегда был благодарен. Мог, конечно, и гвоздь забить, но об этом ему обязательно нужно было напомнить. Мог и в магазин сходить…

После съёмок муж приносил большую сумму денег и просто говорил: „Мать, смотри, я кладу их сюда, в шкаф“. Он никогда не требовал отчёта, на что и сколько денег я потратила… И подарки дарил постоянно. Николай подарил мне мою самую первую шубу. Из белки. Она была серо-голубая и удивительно красивая. Мы вместе с ним ездили её заказывать…

А вот в любви Коля мне не признавался. Мог прийти с букетом роскошных цветов, мог бросить под ноги коробку шоколадных конфет, поцеловать, но слов „Я тебя люблю“ не говорил…

Он меня, по-моему, не ревновал, а вот я это делала часто. У него же было море поклонниц! Иногда они звонили по телефону и говорили мне разные гадости. Я бросала трубку и плакала…»

После шумного успеха «Трактористов» приглашения сниматься посыпались на Крючкова как из рога изобилия. Один за другим выходят фильмы с его участием: «Выборгская сторона», «Ночь в сентябре» (оба — 1939-й), «Яков Свердлов», «Член правительства» (оба — 1940-й), «В тылу врага», «Свинарка и пастух» (оба — 1941-й).

В последнем фильме Крючкову досталась роль, тогда мало присущая его актёрскому имиджу, — шалопая Кузьмы. Отметим, что он является женихом свинарки Глаши, роль которой исполняла всё та же Марина Ладынина (как мы помним, в «Трактористах» она тоже была киношной невестой Крючкова). Однако если в предыдущей картине герои Крючкова и Ладыниной играли сильную любовь друг к другу, то в «Свинарке» всё было наоборот — героиня Ладыниной предпочла Кузьме жгучего джигита Мусаиба, роль которого исполнял Владимир Зельдин.

О съёмках в «Свинарке и пастухе» Крючков вспоминал следующее: «Когда я начал сниматься в этой картине, ко мне заявился „под градусом“ мой друг Василий Сталин и начал орать, чтобы я не смел играть эту роль, не похабил мои прежние образы, любимые народом. Грозился даже „сослать в Сибирь“. А я ему в ответ пропел: „А я Сибири, Сибири не боюся, Сибирь ведь тоже русская земля“. Утром он звонил, извинялся…»

Крючков подружился с сыном вождя в конце 30-х на почве совместных застолий. Однако это было единственное, что их объединяло.

Между тем ранним летом 1941 года Мария Пастухова окончила театральный институт и вместе со всем своим курсом была направлена в Брестский областной театр. Крючков же остался в Москве, чтобы продолжать съёмки в «Свинарке». Однако 22 июня началась война. Целый месяц Мария с однокурсниками добиралась из Бреста обратно в Москву, к мужу.

С началом войны Пырьев собирался приостановить работу над картиной. Но руководство запретило ему это делать, мотивируя тем, что именно комедия необходима сейчас советскому народу. Всё лето и начало осени картина снималась под разрывы вражеской канонады. Наконец 12 октября фильм был сдан руководству кинокомитета, а уже 14-го «Мосфильм» срочно был эвакуирован в Казахстан. Туда же уехали и Крючков с Пастуховой.