— Дожили, — пошутил он. — Придется вводить в стране бизнес-комиссаров.

— В смысле? — ничего не понял я.

— А ведь вариант! — куда быстрее меня просек фишку Конан. — В гражданскую к каждому офицеру ставили комиссара, и ведь победили!

— Но как?! — я тщетно пытался постичь красоту замысла.

— А вот это уже пусть там решают, — уже Музыкину пришла очередь ткнуть пальцем в небо. — Хотя если серьезно, то опять придется отдавать все на откуп буржуям. Может быть оно и к лучшему, вон, наши «Москвичи» немногим проще, но ведь покупают их за границей и неплохо… Впрочем, — генерал явно решил вернуть былую легкость беседе, — вы попробуйте пофантазировать, может чего дельного и выйдет.

Но настроение обсуждать торговую империю «Денди» пропало начисто. Скоро Конан засобирался домой, мне после кусочка бекасятины куски нафаршированной свинцом утки не лезли в горло.

Перед возвращением «в семью» товарищ Музыкин чуть не насильно всучил мне один из своих трофеев. Отказаться не удалось, хотя я думал, что Катя меня побьет за такой сомнительный подарок. Однако жена приняла презент поистине стоически, даже с улыбкой. Обозвала «добытчиком» и сразу пошла на кухню – готовить. Странные они, эти женщины, никогда не мог понять, что они выкинут в следующий раз.

Выжатое сцепление, рука рефлекторно дергает хищную головку рычага вниз-влево, на вторую, полный газ, одновременно кручу податливый пластик руля. На горных дорожках около Сант-Тропе, что в самом дальнем углу французского Лазурного Берега, расслабиться сложно. Вроде и не серпантин, но по факту еще хуже – никакой предсказуемости, за любым поворотом чуть красноватая лента асфальта может нырнуть и вправо вниз, и влево вверх, а то и вообще, неожиданно превратиться в узехонькую улочку практически средневекового городка, со всеми прилагающимися к этому каверзами.

А тут еще этот шикарный байк! И не сам мотоцикл меня задел, а девушка за спиной водителя, нагло подпрыгивающая на вздернутом остром кончике сидения полушариями своей задницы, которую едва прикрывали шорты, здорово похожие в данном ракурсе на стринги. По крайней мере полоску ткани в точке соприкосновения загорелой кожи с красной мотоциклетной разглядеть было невозможно. Жаль, не успел я посмотреть на нее спереди… Невольно нога плотнее встала на газ, и только дохлый дизелек прокатной трехсотдвадцатки 187 не позволял мне держаться ближе к привлекательному зрелищу.

Медленно, вираж за виражом, я насиловал «все равно не свой» двигатель, отыгрывая расстояние, даже умудрился нашарить в брошенной на сиденье сумке фотоаппарат, но всему хорошему приходит конец. Уродливая корма старого фольксвагеновского сарая, натужно перемещавшая провансальского крестьянина между магазинами и виноградниками, закрыла вид не хуже крепостных ворот. Более того, обгонять на такой дороге – играть со смертью. Нога резко ударила по тормозу, и… Сбросила покрывало с мирно спавшей рядом жены. Сон, только сон, но зато какой реальный!

Впрочем… Если посадить на мотоцикл Катю – я на миг вскинул глаза к потолку – выглядеть она будет ничуть не хуже. Разве что грудь заметно побольше, чем у девушки из воспоминаний, и кости не так выпирают, но это никак не в минус. Я придирчиво рассмотрел потягивающуюся в полосе солнечного света супругу, и в который уже раз порадовался своей удаче. Никаких признаков советского «обабивания» и новорусского целлюлита! Руки сами потянулись к соблазнительно затвердевшим кончикам груди, очень удобно, что в летней жаре мы приспособились спать «без всего»… Конечно, кровать не байк, но в ней тоже можно отрабатывать ну очень крутые виражи!

На работу мы опоздали, впрочем уверен, страна не понесла ущерба. Красочный рисунок, отдаленно напоминающий Yamaha YZF R1 из 21-го века, ушел в очередном пакете фельдегерьской почты товарищу Шелепину. Надеюсь, где-нибудь на Ижмаше примут его к действию, а не будут гнать потоком черт знает сколько лет унылую 188 «Планету-спорт» моего раннего детства. Главное чтоб меня не трогали, ведь производство и продажа игровых автоматов оказались очень непростым делом. Казалось, серийный завод при Старосовском КБ делает не электронику, а тестирует огромную фабрику по производству бумажных листков, заполненных неровными рядами буковок. До меня докатывалась сущая малость, требовавшая экспертной оценки. Но этого хватало с избытком.

Началось все с сущей мелочи: какого типа кнопки использовать для управления аппаратом? В ответ пришлось накатать аж два десятка листов с эскизами и обоснованием модульного принципа на базе ранее предложенного 19-дюймового стандарта. Время квалифицированного ремонтника стоит за рубежом совсем не как в СССР, зато транспортные компании недороги, и работают просто замечательно. Соответственно автомат «делился» на шасси и почти два десятка быстросменных блоков, причем их замена обязана быть доступна интеллекту стреднестатистического трактирщика. Одним из модулей как раз и стали пресловутые клавиши управления, ломать которые будут и от усердия, и с досады, но в любом случае очень часто.